Битва при Креси. История Столетней войны с 1337 по 1360 год - [58]

Этим свидетельства раскопок не исчерпываются. В разное время в период с 1800-го по 1850 год рабочими фермы найдено по крайней мере четыре других пушечных ядра, – их собрала мадам Дежарден, прабабушка М. Дежардена (живет сейчас в замке Фройелль, в 3 милях южнее места сражения). Нашли их в районе между долиной Клер и памятником королю Богемии, стоящим приблизительно на расстоянии 1 мили далее на юг. В то время не сделано никакого отчета об этих находках. Единственное возможное предположение – эти четыре ядра найдены невдалеке от ядра 1850 года и, возможно, впоследствии установлены рядом с памятником королю Богемии как единственное вещественное свидетельство происшедшей битвы.

Эти ядра в июле 1950 года мною осмотрены и сфотографированы. Два из них каменные, а два железные; первые калибром 92 миллиметра (3,6 дюйма), два других – 82 миллиметра (3,23 дюйма); ядро, найденное в 1850 году, калибра 79 миллиметров. Но, надо полагать, в те далекие времена ядра калибром 79 и 82 миллиметра, возможно, выпущены из одного орудия. Вероятно, ядра калибром 92 миллиметра выпущены из орудия несколько большего; не исключено, впрочем, что тогда производились пушки одного калибра: даже во время Пиренейской войны (1804 – 1814) из одних и тех же пушек стреляли ядрами различных калибров.

Таким образом, благодаря раскопкам в самой долине или невдалеке от нее найдены за последние сто пятьдесят лет пять ядер, три железных и два каменных, что неоспоримо свидетельствует: в сражении при Креси 1346 года англичанами применена артиллерия.

Среди аргументов против присутствия артиллерии во время сражения выделяется один, который и заслуживает, на наш взгляд, наибольшего внимания и изучения: ни один английский летописец не упомянул об использовании орудий во время битвы. Этот аргумент до открытия Амьенской рукописи поддерживался молчанием Фруассара. Майкл Нортбург и Ричард Уинкли, наверно, упомянули бы о применении орудий, но оба они люди гражданские и, по мнению Монда Томпсона (одного из главных экспертов в этом вопросе), «вероятнее всего, наблюдали за сражением из тыла». А так как битва происходила на противоположном склоне холма (за ним находился тыл), вряд ли они видели, что происходило на поле битвы. Кроме того, оба эти свидетеля пребывали с обозом, на расстоянии полумили или более от места действия – оттуда уж точно ничего не увидишь. Скорее всего, они записали о сражении то, что сообщили его участники. Но в таком случае они не слышали и выстрелов из орудий? Нет, оказывается, могли слышать. Известно, что почти все, кто описывает средневековое сражение, подчеркивают: над полем битвы всегда стоит сильный шум: крики солдат, бряцание оружия и т. п. Исайя говорит: «Любая битва сопровождается беспорядочным шумом». Среди такого шума разобрать непродолжительные выстрелы артиллерии трудно. Едва слышный выстрел из «простых» труб вряд ли производит много шума – он слышен в передних линиях, а не в тылу. Наши свидетели находились на расстоянии более полумили от непосредственного места действия, к тому же от самих пушек их отделял горный хребет. Значит, они могли и не слышать выстрелов, а даже если и услышали, не знали о присутствии орудий, не ассоциировали этот шум с новым оружием.

Но как это – не знали о присутствии орудий? Да очень просто: орудия-то, должно быть, очень маленькие – всего-навсего простые трубы, примерно 6 футов длиной, каждое лежит в деревянном ящике. Везли их, скорее всего, на дне телег, покрывали сверху брезентом или слоем оружия. До нужного момента им назначалось остаться неизвестными для основной массы войск, – Эдуард, конечно, не желал использовать свое «секретное оружие» до решительного сражения.

Пусть эти свидетели знали о присутствии орудий, – тогда их молчание объясняется двояко. В их коротких письмах домой деталям сражений уделялось мало места. Уинкли в своем письме посвятил сражению 33 слова: «Враг, желая захватить короля, двинулся вперед. В тяжелой и продолжительной битве враг дважды отражен; когда он пошел в атаку третий раз, она была отбита. Огромная масса людей сражалась не отступая, со страшным напряжением». Далее он перечисляет потери.

Нортбург еще лаконичнее – у него 15 слов: «Сражение тяжелое и продолжительное; враг дрался хорошо, но все равно его победили, а король бежал».

Ни в том, ни в другом отчете не сообщается, отметим, ни одной детали сражения; не упоминается даже о роковой роли лучников. Исходя из этого, можно утверждать, что Эдуард III не использовал в битве лучников – ни один не упомянут. Уж если роль, сыгранную в сражении лучниками, посчитали не столь важной, тем более действия орудий оставлены без внимания.

Есть и другое объяснение, почему молчали эти свидетели. Пусть английская победа в наименьшей степени обязана использованию нового оружия, оно не нанесло никакого вреда неприятелю, – естественно, этот факт попытаются замолчать; к тому же применение артиллерийского огня противоречило рыцарским принципам; Эдуард III, ярый их проводник, непременно скрыл бы этот факт, – возможно, приказал не упоминать об этом в письмах. Немцы, например, никогда не хвастали своей победой во втором сражении на Ипре, когда применили «новое оружие» – газ; об этом нет ни одного свидетельства. Если бы могли, они, несомненно, сохранили бы этот факт в секрете.