Битва при Креси. История Столетней войны с 1337 по 1360 год - [42]

Котантен теперь позади, а дорога на восток, на Кан, длиной 26 миль, открыта. Сопротивление незначительно, – армия без трудностей совершала свой марш; единственное, что мешало ей, – собственное ее поведение. Англичане проходили через старое родовое имение нормандских королей; вся Нижняя Нормандия, по которой прошла английская армия, разорена грабежами и поджогами. Какого же военного преимущества думал добиться Эдуард такими средствами? Ответ один: все происходило вопреки его приказам. Конечно, в каком-то смысле он смотрел сквозь пальцы на мародерство: это отвечало правилу времени – армия живет за счет страны, где находится; так поступали все армии, даже много столетий спустя. Король не одобрял, однако, преднамеренного разбоя и поджогов; Майкл Нортбург, писавший домой несколько дней спустя, сообщал в своем письме, что «большая часть города (Карантана. – А. Б.) сожжена вопреки желанию короля». Беззаконные действия и перегибы частично объясняются, по мнению Джеймса Макиннона, «дикостью уэльских и ирландских наемников – им чужды каноны рыцарства». Но есть, вероятно, и другое объяснение широко распространенных и явно бессмысленных поджогов. Английские солдаты в значительном числе прибыли с южного побережья, где недавно французские моряки совершили множество поджогов, – например, пострадали Портсмут и Саутгемптон. Англичане всего лишь осуществляли акт мести. Повлияло и то, что армия наступала широким фронтом и высшее командование не могло эффективно управлять ее действиями. Иногда, правда, случалось, что король использовал поджоги в военных целях; так, с удовольствием писал архиепископу Йоркскому, что флот его разорил и сжег все вдоль береговой линии – каждое судно на своем пути. Похоже, тут и месть, и соображения безопасности: французы, лишенные судов, не повторят набегов на гемпширское побережье.

Больше мы не уделяем внимания поджогам и разбоям, – описывая их, летописцы чаще всего не разбирались, что происходило на самом деле. Приходится признать, что стране причинен значительный ущерб: жители, узнав о бесчинствах англичан, в страхе бежали из своих домов, и после этого грабежи еще распространились – ведь им никто не сопротивлялся.

Оставив Сен-Ло, армия продолжала наступление фронтом шириной несколько километров; король двигался впереди, вместе с главными силами; правое крыло вел Годфруа д'Аркур, а левое – граф Уорвик. Главные силы 23 июля достигли Сет-Вана, в миле к юго-западу от Комона, в 14 милях юго-восточнее Сен-Ло; левое крыло наступало по прямой дороге к Кану, то есть прямо на восток к Комолену. На следующий день армия прошла только 5,5 мили и подошла к Тортевалю. Еще 8,5 мили преодолела 25 июля и достигла Фонтене. Почему армия эти два дня двигалась с такой малой скоростью – неясно. Возможно, отставал флот или Эдуард ожидал подхода французского короля и его армии. Если так, то он ошибался: Филипп был далеко. Фонтене всего в 10 милях от Кана, и Эдуард тем же вечером отправил туда священника с посланием для горожан: сдадитесь без сопротивления – вашей жизни и собственности ничто не угрожает. Предложение англичан высокомерно отклонено епископом города Байе, ненавидевшим англичан. Получив послание короля, он, чтобы воодушевить жителей, разорвал письмо и бросил злосчастного священника в тюрьму. Вызов брошен, но воинственный епископ предоставил защищать город графу д'Э и казначею графу Танкарвилю, а сам вместе со 100 всадниками и 200 генуэзскими лучниками заперся в замке.

Не получив никакого ответа на свое мирное предложение, Эдуард на следующее утро, 26 июля, возобновил наступление, сгруппировав силы и разделив их на авангард, главную армию (со снаряжением) и арьергард.

ЗАХВАТ КАНА

Старый город Кан, где так много английских построек и чья история непосредственно связана с Вильгельмом Завоевателем, был (и остается) расположенным необычным образом. В месте пересечения рек Одон и Орн последняя делится на два рукава, образующие остров. Северный рукав делит город на две части: старый город, на севере, и новый, на юге, непосредственно на острове, названный в честь церкви, на нем расположенной, островом Сен-Жан; замок – на северной стороне старого города. Ни старый, ни новый город не укреплены, но тот, что находится на острове, обладает естественной преградой в виде реки; кроме того, три моста Кана – Сен-Пьер, Бошери на севере и Милле на юге – защищены укрепленными воротами. Замок, в значительной степени построенный Вильгельмом I и Генрихом I, с рвом, вырытым по бокам стен, делает осаду без применения осадных машин бесполезной. В нескольких сотнях ярдов по обеим сторонам от старого города располагаются два монастыря: на восточной стороне – женский, на западной – мужской. Самый слабый сектор в Кане – старый город: за исключением северной стороны, где замок, и южной, где протекает река, он практически беззащитен. Эдуард резонно решает сконцентрировать все силы для первой атаки – против старого города, а штурм замка оставить на потом. Исходя из этого плана, авангард прежде всего овладел женским монастырем. Все остальные части, развернутые в три колонны, окружат старый город с северной и западной сторон. Армия занимает свои позиции, и король приказывает войскам отдохнуть и поесть после 10-мильного марша. Преимущество перевозки продовольственных и иных запасов вместе с главными силами становится очевидным: не надо ждать подхода продовольственных отрядов, следующих обычно за армией на значительном расстоянии. Вот все солдаты накормлены – времени около девяти часов. Тем временем жители старого города переселились в новый, а некоторые обитатели обоих городов бежали из Кана. Штурм теперь не только неизбежен, но необходим, и король на него идет.