Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке - [45]

На всех путях своего движения корпус к двум часам ночи имел подавляющее превосходство над силами противника. Однако ни у кого не было иллюзий; ситуация могла в любой момент измениться. Все понимали, что бригады должны развернуться в боевые порядки и выбрать место для последнего прорыва в соответствии с обстановкой. Была надежда, что по крайней мере одной бригаде удастся обойти танки противника с фланга, а третья бригада (скорее всего, бригада Фишера) ударит противнику в лоб. Ожидалось, что таким способом удастся разбить северную группировку до того момента, когда к ней успеет присоединиться южная группировка войск противника. Вот заключительное предостережение генерала Ламсдена: «Ни в коем случае слепо не бросаться на противотанковые орудия противника или пытаться пройти сквозь бутылочные горлышки, прикрытые танками. В таких случаях надо на месте разработать координационный план и ввести в дело артиллерию и пулеметы для подавления противотанковых орудий».

Инженерные подразделения Бриггса приступили к разминированию с задержкой, что было обусловлено данным в последнюю минуту приказом новозеландцам использовать тракт «Звезда» с семи часов вечера до трех часов ночи, но на других трех трактах работы по разминированию и проделыванию проходов начались в двадцать минут первого. Инженерные подразделения сразу столкнулись со значительными трудностями. На тракте «Солнце» мин было немного, и проход шириной 16 ярдов был проделан уже к часу ночи. После этого были обнаружены многочисленные, установленные группами мины, но проход и через это поле был проделан быстро; все было готово к двум часам. Три часа спустя проход был проделан и в третьем минном поле и обеспечен широкий доступ к линии, на которую уже вышла пехота.

Группам на других направлениях повезло меньше, и они достигли более скромных успехов. На тракте «Луна» поиск мин велся с помощью щупов, так как миноискатели не работали, и поэтому проход шириной 16 ярдов был готов только в десять минут пятого. Быстрому проведению работ мешала огневая точка противника «Кинтор», которую 1-й гордонский полк не сумел нейтрализовать до девяти часов утра. Во втором минном поле работы также были завершены, но не было никакой возможности приступить к работам на третьем поле. На тракте «Звезда» разминирование проходило очень медленно. Проход в первом минном поле был проделан только к двум часам, а к половине пятого во втором минном поле был сделан проход шириной всего в 8 ярдов. Но даже этот проход не мог быть использован, поскольку минное поле прикрывала огневая точка противника «Страйчен», которую так и не смог подавить 5/7-й гордонский полк.

Несмотря на отсутствие проходов, танки Фишера медленно двигались вперед, как и предусматривалось планом: группа Бэйса по тракту «Солнце» справа, 9-я уланская группа и штаб бригады по тракту «Луна» в центре и 10-я гусарская группа по тракту «Звезда»; при этом головные подразделения колонн достигли первых минных полей противника вскоре после четырех часов. На рассеянных минах подорвались 3 «шермана», разгорелись споры о том, куда вышли подразделения. К этому времени вся местность была окутана пылью, повсюду стояли скопления машин и было очень трудно разглядеть маркировку проходов в минных полях. Достаточно было одной или двум машинам сбиться с пути, как исчезали все знаки разметки и шедшие сзади приходили в полную растерянность. Страсти накалялись, как моторы, пока танки и другая техника черепашьим шагом продвигались среди клубившихся облаков пыли.

В пять часов Бэйс доложил, что его часть подошла к тминному полю, но спустя час, когда начало светать, он был вынужден остановиться за спиной пехоты. Было уже совсем светло, когда Бэйс доложил, что его машины прошли последнее вражеское минное поле, встретились с противотанковыми батареями противника и обе роты тяжелых танков развернулись в боевой порядок. В действительности они находились в этот момент к западу от первого минного поля, не дойдя до «красной» линии 3 или 4 мили. Командир полагал, что его часть уже вышла к этому рубежу. Командование не сразу выяснило истину, и в течение нескольких следующих дней точное положение полка оставалось яблоком раздора.

9-я уланская группа была вынуждена остановиться у тракта «Луна» из-за того, что не были вовремя расчищены проходы. Группа начала продвижение по минному полю только на рассвете и развернулась в боевые порядки по обе его стороны в то время, как ее моторизованная рота и рота «В» йоркширских драгун пошли вперед, чтобы подавить огневую точку «Кинтор». На тракте «Звезда» 10-й гусарский полк оказался в таком же положении, не имея возможности использовать узкий проход во втором минном поле из-за огня с укрепленного пункта «Страйчен», а на рассвете полк развернулся в боевой порядок на местности, густо усеянной минами. Хотя артиллерия противника практически бездействовала и потери бригады были невелики, с наступлением дня она все еще находилась восточнее минного поля противника.

План разминирования, разработанный Гейтхаузом, основывался на допущении того, что проходы надо будет проделать только в двух минных полях. На тракте «Бутылка» первое поле было очищено к двум часам, а в половине пятого был проложен путь к хребту Митейрия. На тракте «Чернила» произошла задержка из-за сильного сопротивления противника, но к четверти шестого проход был готов и здесь, к этому времени «Лодка» была уже пройдена, несмотря на сходные трудности. Труднее всего пришлось саперам на тракте «Шляпа», так как здесь сопротивление противника было наиболее яростным, а мин оказалось больше, чем ожидали. Но инженерным войскам повезло: они нашли проход в минном поле, который был подготовлен противником для прохода его войск через второе поле. Таким образом, к рассвету были готовы четыре прохода к хребту Митейрия, но на западном крыле воспользовались только трактом «Лодка».