Битая ставка - [65]

На поверку получилось много неожиданностей. Подходы к своей «резиденции» бандиты на ночь минировали немецкой противопехотной миной, именуемой «прыгалкой», заполненной множеством шариков. На день мину снимали. Избушка охранялась двумя часовыми — один дежурил внизу, другой с пулеметом на чердаке, готовый открыть огонь как в направлении тропы, что вела через заросли краснотала к избушке, так и в сторону причала.

Но все это выявилось позже...

Лейтенант Зеленин, получив сигнал Васина, разбил своих людей на две группы и приступил к действиям. Четырех человек с местным рыбаком — проводником с наступлением темноты он послал на двух лодках к противоположному берегу. Они должны были перехватить бандитов, если они попытаются уйти за реку. Вторую группу — шесть человек — возглавил сам, которой намеревался окружить избушку и захватить или уничтожить банду. Начало действий назначил на самое «сонное» время — на 3.00.

Именно в это время, около трех часов ночи, округу всколыхнул взрыв на тропе: это подорвался на мине шедший впереди красноармеец из его группы. В ответ с чердака заработал пулемет. Ощетинилась огнем из всех окон еще минуту назад дремавшая изба.

— За мной, к дому!— крикнул Зеленин.

Огонь пулемета с чердака вреда не приносил, потому что стрелявший не видел целей и бил наугад. А осаждающие из автоматов и винтовок прошивали чердак насквозь. Вскоре пулемет захлебнулся. В окна полетели гранаты.

Часть бандитов, видя свое безвыходное положение, кинулась к реке. Зеленин с бойцами тоже бросился туда. Одна лодка, очевидно, успела отойти от берега.

В фиолетовом рассветном сумраке один из красноармейцев заметил ее удаляющейся от берега. На ней двое усиленно работали веслами. Двое других сидели на корме, жестикулируя руками.

— Эй, на лодке! Гребите к берегу!— крикнул Зеленин.

На лодке молчали и еще яростнее ударили веслами по воде.

— Немедленно к берегу, иначе откроем огонь!

В ответ — молчание.

— Очередью поверх голов — огонь!

Пулеметчик дал очередь. С баркаса ответили длинной лающей очередью немецкого автомата.

— Три человека в лодку! Преследовать!— скомандовал Зеленин.

Лодка замедлила движение. С противоположного берега по ней открыли огонь два находившихся там с проводником красноармейца, но бандиты продолжали уходить вниз по течению.

Их теперь обстреливали с обоих берегов. К тому же они заметили погоню. Один из гребцов бросил весла и прыгнул в воду, за ним — второй. Других два, очевидно, были убиты, в лодке их видно не было. Когда преследовавшие их красноармейцы настигли лодку, в ней уже никого не было. Только над водой маячила голова бандита. Втащили его в лодку и усиленно пошли к причалу. Спустя несколько минут на берег выволокли угрюмого детину, мокрого, продрогшего. На нем была форма немецкого солдата без знаков различия,

— Кто такой, а? Русский — так вроде шкура на тебе фрицевекая,— интересовались красноармейцы.

— Их бин дойчер зольдат,— посиневшими губами еле выговорил неизвестный.

— Любопытно!— удивился Зеленин. — Обыскать его! Остаться здесь троим, остальным — за мной! Надо осмотреть бандитское логово.

Зеленин ругал себя: потерял двух бойцов убитыми и одного раненым. Если бы не эта дьявольская мина! Кто мог предвидеть... Но банда была уничтожена. Девять убитых,— по всем приметам, русские. А взятый в плен — немец. Кто его заслал сюда? Ладно... майор Васин разберется.

Операция помер один

Ольга готовила инструменты, гремела шприцем, ножницами. Разрезала бинт, обтерла руку Коробова тампоном, обложила ее ватой выше локтя и, обернув марлевой салфеткой, перевязала. Сегодня, кроме привычного «как наши дела?», она произнесла шепотом слова, которых «комбат» ждал с нетерпением:

— В час ночи.

Перед вечером ему уже звонили по телефону, сказали только,, чтобы был готовым и что Доброва уточнит время операции. Итак, в час ночи...

Марфа Степановна вошла со двора с двумя кувшинами молока. Один поставила на стол для капитана и Ольги, а с другим ушла в соседнюю комнату. Ольга налила молока в бутылку с широким горлышком и начала поить из нее «комбата».

Вернулась Марфа.

— Можно забрать кувшинчики?

— Да, возьмите. Спасибо, Марфа Степановна, прекрасное молоко.

— Горьковатое. Полыни много у нас...

Перебрасываясь ничего не значащими словами, они думали совсем о другом: как-то все обернется этой ночью...

— Поели,— кивнула головой в сторону квартирантов.— Вылакали бутылку спирта. Окно занавесили плащ-палаткой. Запора нет,— и вышла.

Коробов облегченно вздохнул. Мысленно он уже тысячу раз отрепетировал предстоящее, и пока что все этому благоприятствовало. Уходя из дома, «заготовители» иногда вешали на свою дверь какой-то замысловатый замок, а вот, находясь в комнате, не запирались — не было там, даже маломальской задвижки. «Комбат» это знал. А вдруг в последнее время они что-нибудь придумали? Но Марфа Степановна успокоила — нет запора.

За стеной возня, «заготовители» укладывались на покой.

Со двора вернулась Марфа.

— Так что же, спать будем, Оля?

— Да, пора, тетя Марфа. Видели, какое роскошное ложе соорудили мне пушкари под хатой? Только я подушку возьму, ладно? А ночью да перед утром я вас побеспокою своим приходом.