Бисмарк: Биография - [4]
И все же не каждый гений может обрести власть. Никакой здравомыслящий монарх — а шестидесятипятилетний король Вильгельм I Прусский был государь разумный и многоопытный — не назначил бы главой правительства Бисмарка, имевшего репутацию человека ненадежного, поверхностного и реакционного, если к этому его не побудила бы чрезвычайная необходимость. Брат кайзера Фридрих Вильгельм IV еще в 1848 году написал, что Бисмарка можно использовать только тогда, «когда безраздельно будет править штык»[19] Однако летом 1862 года конфликт между прусским парламентом и короной вокруг реформирования армии создал серьезную угрозу монархическому истеблишменту. В памяти короля и его придворных всплыли страшные картины разъяренных толп на улицах во время революции 1848 года. Как писал либерал Макс Дункер, генералы жаждали мятежей, как «лани — потоков воды»[4][20]
Бисмарк вошел во власть и удерживал ее благодаря своим незаурядным способностям, но он всегда зависел от доброй воли кайзера. Если бы Вильгельм I решил уволить его в сентябре 1863 года после одиозного выступления на тему «крови и железа», осужденного членами королевской семьи и большинством образованных людей Германии, то Бисмарк исчез бы с исторической сцены, а Германия почти наверняка была бы объединена совместными усилиями суверенных князей. Если бы Вильгельм I умер в положенные библейские семьдесят лет в 1867 году, то бисмарковский Северо-Германский союз все равно бы абсорбировал южногерманские королевства, но без смертоубийственной войны. Могла начаться «либеральная эра» императора Фридриха III и его энергичной либеральной супруги, британской принцессы Виктории. Нам известен список министров, которых Фридрих собирался назначить в 1888 году, когда уже умирал. Все они были либералами, а это для Бисмарка означало британскую форму парламентского правительства, ограничение королевской власти и конец его диктатуре. Если бы новому императору не хватило духу противостоять Бисмарку, то силы воли и решительности было более чем достаточно у принцессы Виктории, старшей дочери английской королевы Виктории. Без сомнения, был бы неминуем конфликт, и Бисмарк лишился бы всех должностей. Германия могла бы перенять британскую модель либерального парламентаризма. Мы можем говорить сейчас об этом с некоторой уверенностью, потому что именно так складывалась тогда политическая ситуация. Но Вильгельм не умер ни в семьдесят, ни в восемьдесят, ни в девяносто лет, а скончался в возрасте девяносто одного года в 1888 году, и долголетие короля позволило Бисмарку столько времени продержаться во власти.
Двадцать шесть лет Бисмарк изводил кайзера вспышками раздражительности, истерии, слезами и угрозами совершить поступки, которые даже не могла вообразить себе прусская душа монарха. Двадцать шесть лет Бисмарк правил, загипнотизировав добросердечного старого государя. Вся его карьера зиждилась на личных отношениях — прежде всего с королем и военным министром и, конечно же, с другими сюзеренами, придворными и дипломатами. Вильгельм I, король Пруссии, а затем и император Германии правил отчасти по конституции, но больше в духе прусских традиций и слова Божьего, милостью Бога, протестантского, прусского Бога. Бисмарк не нуждался ни в парламентском большинстве, ни в политической партии. Все это у него имелось в одном лице — государя. Когда его не стало, а после кончины смертельно больного отца трон перешел к динамичному, но неуравновешенному сыну Вильгельму II, дни властвования Бисмарка были сочтены. Вильгельм II уволил его 20 марта 1890 года, как гласила подпись под карикатурой в журнале «Панч»: «Отверг советчика». Но человек и власть существуют в реальном мире. Как говорил сам Бисмарк, государственный деятель не властен над потоком времени, он плывет по течению, пытаясь следовать своему курсу. Он действовал в рамках политических реальностей, называя политику «искусством возможного». Гениальность позволила ему верно оценить конфигурацию внутриполитических и внешнеполитических сил, сложившуюся в шестидесятые годы, и использовать ее для объединения Германии, хотя на самом деле произошел раскол, связанный с исключением австрийских земель. Бисмарк предпринимал смелые действия, озадачивавшие современников, но прожил достаточно долго для того, чтобы пасть жертвой закона непредвиденных последствий, выведенного Бёрком: «То, что на первых порах пагубно, может оказаться замечательным в отдаленной перспективе; и это хорошее может даже проистекать из тех вредных результатов, которые получаются сначала. Случается также и обратное: очень благовидные планы с очень приятными начальными впечатлениями имеют зачастую постыдные и прискорбные завершения»
