Биография Л.Н.Толстого. Том 3 - [170]
В дневнике своем от 26 января Л. Н-ч записывает:
«Страхов. Нынче узнал о его смерти. Нынче хоронили Нагорного и это известие.
Я лег заснуть, но не мог заснуть, и так ясно, ярко представилось мне такое понимание жизни, при котором мы бы чувствовали себя путниками. Перед нами одна станция в знакомых, одних и тех же условиях. Как же можно пройти эту станцию иначе, как бодро, весело, дружелюбно, совокупно, деятельно, не огорчаясь тому, что сам уходишь или другие прежде тебя уходят туда, где опять будем все еще больше вместе».
Софья Андреевна была в это время в Твери у сына, служившего там. Л. Н-ч писал ей:
«У нас большое горе: Ник. Мих. Нагорнов умер. Маша, которая была при его смерти, вероятно, опишет тебе подробно все. Доктор Остроумов определил, что камнем прободение кишки и оттого – перитонит. Очень жаль и Вареньку, и детей: в особенности Варю. У нас все хорошо, хотя и грустно. Таня осталась ночевать с Варей, а мы, Маша, Миша и Коля, сейчас, отправив Сашу спать, сидели за чаем и задушевно и грустно говорили…
…Как всегда, смерть настраивает серьезно и добро, и жалеешь, что не всегда в этом настроении, хотя в слабой степени».
В этот же день он пишет А. К. Чертковой:
«…У нас нынче смерть. Умер Нагорнов, муж моей племянницы. Она его страстно любила. И они жили примерно хорошо. Его почему-то, по внешности его, все мало любили, но никто не знает про него ничего, кроме хорошего. Маша только что пришла оттуда, он при ней умер, а я не был».
О Н. Н. Страхове мне уже приходилось не раз говорить и я полагаю, что характер его близких отношений ко Л. Н-чу достаточно выяснен. Мне хочется сказать несколько слов о третьем умершем друге Л. Н-ча – Агафье Михайловне.
В «Анне Карениной» есть много драгоценных биографических черт об этом замечательном человеке, списанных с натуры. Прибавим к этому несколько строк из воспоминании о ней сына Л. Н-ча, Ильи Львовича. Вот что он говорит о ней:
«Сначала в «этом доме», на кухне, а потом на дворне, жила старушка Агафья Михайловна. Высокая, худая, с большими породистыми глазами и прямыми, как у ведьмы, седеющими волосами; она была немножко страшная, но больше всего странная.
Давным-давно она была горничной у моей прабабушки гр. Пелагеи Николаевны Толстой, бабки моего отца, урожденной княжны Горчаковой. Она любила рассказывать про свою молодость.
«Я красивая была. Бывало съедутся в большом доме господа. Графиня позовет меня: «Гашет, фамбр де шамбр, аппортэ муа ун мушуар». А я: «Тутсвит, мадаме ля контесс». А они на меня смотрят, глаз не сводят. Я иду во флигирь, а меня на дорожке караулят, перехватывают. Сколько раз я их обманывала. Возьму да побегу кругом, через канаву. Я этого и тогда не любила. Так девицей и осталась».
Агафья Михайловна очень любила животных, особенно собак, и прожила с ними последние годы своей жизни, лет двадцать, если не больше.
Илья Львович приводит интересные рассказы о ней самого Л. Н-ча.
«Он рассказывал, напр., как Агафья Михайловна как-то жаловалась на бессонницу. С тех пор, как я ее помню, она болела тем, что «растет во мне береза, от живота кверху и подпирает грудь, и дышать от этой березы нельзя».
Жалуется она на бессонницу, на березу: «Лежу я одна, тихо, тихо, только часы на стене тикают: кто ты, что ты, кто ты, что ты, – я и стала думать: кто я, что я? И так всю ночь об этом и продумала».
«Подумай, ведь это «гноти саутон», «познай самого себя», ведь это Сократ», – говорил Лев Николаевич, рассказывая об этом и восторгаясь.
По летам приезжал к нам брат мама, Степа, учившийся в то время в училище правоведения. Осенью он с отцом и с нами ездил на охоту с борзыми, и за это Агафья Михайловна его любила.
Весной у Степы были экзамены.
Агафья Михайловна это знала и с волнением ждала известии, выдержит он или нет.
Раз она зажгла перед образом свечку и стала молиться о Степиных экзаменах.
В это время она вспомнила, что борзые у нее вырвались, и что их до сих пор нет дома. «Батюшки, забегут куда-нибудь, бросятся на скотину, беды наделают. Батюшка, Николай угодник, пускай моя свечка горит, чтобы собаки скорей вернулись, а за Степана Андреевича я другую куплю». Только я это подумала, слышу, в сенцах собаки ошейниками гремят; пришли, слава Богу. Вот что значит молитва».
Другой любимец Агафьи Михайловны был наш частый гость, молодой человек Миша Стахович.
«Вот, графинюшка, что вы со мной сделали, – укоряла она сестру Таню, – познакомили меня с М. А., а я в него и влюбилась на старости лет, вот грех-то».
5-го февраля, в свои именины, Агафья Михайловна получила от Стаховича поздравительную телеграмму.
Ее принес нарочный с Козловки.
Когда об этом узнал папа, он шутя сказал Агафье Михайловне: «И не стыдно тебе, что из-за твоей телеграммы человек пёр ночью по морозу три версты?»
«Пер, пер! Его ангелы на крылышках несли, а не пер… Вот о приезжей жидовке три телеграммы, да о Голохвастике каждый день телеграммы, это – не пер? А мне поздравление, так пер», – разворчалась она, и, действительно, нельзя было не почувствовать, что она была права.
Агафья Михайловна любила не одних только собак. У нее была мышь, которая приходила к ней, когда она пила чай, и подбирала со стола хлебные крошки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Греческий мудрец Диоген» – книга выдающегося русского писателя и общественного деятеля Павла Ивановича Бирюкова (1860-1931). *** Диогена по праву считают самым неоднозначным философом античности. О жизни основателя школы киников, проповедующих отказ от земных благ, и пойдет речь в данной книге. Другими известными произведениями автора являются «Биография Толстого», «Жизнь и учения мудрецов», «Гонение на христиан в России в 1895 г.», «Духоборы», «История моей ссылки» и «Малеванцы». Павел Иванович Бирюков прославился как исследователь творчества Льва Николаевича Толстого, а также как публицист и автор многочисленных исторических очерков.
«…С робостью и благоговением, с сознанием своей слабости приступил я к священному для меня делу, изображению жизни моего учителя, великого старца Льва Николаевича Толстого…».
«…Присланный курьером в Петербург, Лев Николаевич был зачислен в ракетную батарею под начальством генерала Константинова и больше уже не возвращался к армии.Прибыв в Петербург 21-го ноября 1855 г., он сразу попал в кружок «Современника» и был принят там с распростертыми объятиями…».
«…Как и перед писанием первого тома, я снова остановился в нерешительности, когда принялся за перо. Меня пугала непропорциональность моих сил с громадностью и важностью предпринятой работы. Только поборов в себе все соблазны самолюбия, готовый на всяческое осуждение, я, наконец, решился продолжать начатую работу. Я знаю, что, несмотря на все недостатки ее, я совмещаю в себе несколько благоприятных условий, которые, быть может, более не повторятся…».
«…В четвертый раз мы возвращаемся к этому богатому по деятельности и напряженной энергии периоду жизни Л. Н-ча в 70-х годах, чтобы дополнить ее описанием различных мелких фактов личной и семейной жизни Л. Н-ча. Мы выделяем их в особую главу, так как эти факты могли бы нарушить изложение тех главных событий в жизни Л. Н-ча, которым посвящены предыдущие главы этого периода. Перед нами протекут сами по себе неважные, малозначительные факты из жизни Льва Н-ча, но которые мы не находим возможным упустить, так как они создают общую картину его семенной жизни, той среды, в которой он жил, и подготовляют переход его к жизни в новой области его сознания…».
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.