Биоген - [23]
– Когда время фиксирует мгновения нашей жизни, не стоит зацикливаться на пустяках.
– Ничего себе пустяки! – возразил в свою очередь я, вспоминая историю жизни философа. И добавил, не отводя взгляда от некогда красивого, одухотворенного лица романтика: – А доведение человека до самоубийства это тоже, по-вашему, пустяк?[101]
Сидя в моем любимом кресле, обитом темно-вишневым бархатом с черными прожилками паутинчатого узора, и глядя насмешливыми глазами мудреца в потемневшее за окном небо, Сократ улыбнулся, потянулся, выпрямился, согнулся и, закончив гимнастическую разминку, повернулся лицом к хозяину, боком к зеркалу и спиной к лесу:
– Помните ту шутку, когда пилот Пол Тиббетс[102], подлетая на своей «матери»[103] к островам Японии, позвонил в штаб ВВС США и сообщил: «На борту самолета обнаружена бомба, возвращаюсь на базу»?
– Не помню, – честно признался я.
– И я забыл. А не следовало бы…
– А это как-то связано с жизнью?
– Связано, – вздыхает Сократ. – Так же тесно, как связана с ней смерть. Видите ли, человек рождается губкой, чтобы умереть камнем.
– И что из этого следует?
– Что смерть приносит покой, стабильность и независимость, – смеется одними глазами гость, воодушевляя меня под занавес: – А значит, мечты сбываются!
– Ну, хорошо, про смерть я понял. А про жизнь?
– А что жизнь? Жизнь, как игра на фортепьяно, – может быть красивой и мелодичной, а может – грубой и фальшивой.
– В смысле?
– Вот вам простой пример: олени родились с рогами, и они счастливы. Змеи родились без ног, и они счастливы. Тараканы вынуждены подъедать за нами крошки, и они тоже счастливы! А люди имеют все, и они несчастны…
– Несчастны потому, что они люди, или потому, что у них ноги?
– Несчастны, потому что их создал такими Бог!
– Разве?
– Бог наградил слона хоботом, птицу крыльями, рыбу жабрами, а человека он наказал сознанием. И теперь оно терзает его даже во сне!
– То есть – выносит мозг?
– Именно!
– Но ведь разум нам помогает жить…
– Наделив человека разумом, Господь понял, что малость переборщил, и налил ему сто грамм, – делает недвусмысленный намек философ, бросая взгляд на мой бар.
– Но неужели все так плохо? – не принимаю я намек близко к сердцу.
– Гораздо хуже, чем вы думаете! Вы же думаете?..
– Нууу… в широком смысле – да.
– А вы попробуйте не думать.
– …
– Попробовали?
– Попробовал.
– И о чем вы не думали?
– О ваших словах.
– Вот видите, – улыбается Сократ, – когда устает птица, она складывает крылья и садится на ветку. Когда устает слон, он вешает нос. Когда устает человек – он все равно продолжает думать!
– А рыба? – интересуюсь я.
– А что рыба?
– Ну… что делает рыба, когда устает она?
– Когда устает рыба, она уже ничего не делает, потому что ее жарят. А перед тем как пожарить, ей вырезают жабры!
– Вырезают?
– Вырезают! А человеку мозги не вырезают! Человека с мозгами отправляют в могилу целиком. И делает это общество!
– А кстати, что вы можете сказать про общество? – пытаюсь я увести разговор в сторону.
– Общество? – переключает сознание Сократ. – О нем уже все сказал Лев Толстой в романе «Анна Каренина». Помните, о чем этот роман?
– Ммм… об Анне… Карениной? – отвечаю я, испытывая некоторые сомнения.
– Нет, дорогой, – улыбается гость, заметив мое замешательство. – Этот роман об обществе. О нашем с вами обществе, способном превратить умную, красивую и цветущую женщину в суицидную наркоманку.
– А как же любовь?
– Любовь – это ожог тела, вывернутого наизнанку, – резюмирует визитер.
– Допустим, – уступаю я ясности мышления собеседника (желая пощекотать иной мотив). – Раз уж вы заговорили об этом сами, скажите, пожалуйста, что вы думает о биче современного человечества – наркомании? И как, по-вашему, с ней нужно бороться?
– С чем?
– С наркоманией.
– Вольной?
– Нуу… вольной… или невольной.
– А ей разрешили заниматься спортом?
– Кому?
– Наркомании.
– В смысле?
– Вы же предлагаете с ней бороться.
– Нет. Я предлагаю бороться с ней! В том смысле – как ее извести… Как растуманить сознание людей?
– Ну вот, вы опять вспомнили про сознание, – смеется Сократ. – Я вижу, оно вам не дает покоя?
– Не дает, – соглашаюсь я.
– Хорошо, я попробую ответить на ваш вопрос. Раньше в нашей стране люди думали, что все верующие – наркоманы. Так?
– Разве?
– … – кивает головой Сократ, – забыли?
– Забыл.
– Напоминаю: «Религия – опиум для народа»[104].
– Ааа…
– Ага. И что теперь?
– А что теперь?
– Теперь все думают, что они не наркоманы…
– Правда?
– Правда. А знаете почему?
– Почему?
– Потому что ломка наступает не сразу. Сначала приходит эйфория…
– ?
– Про ад интересоваться будете?
– Нет.
– Бесплатно.
– Согласен.
– Даю совет всем грешникам. Господа, если вы не хотите попасть в ад – не вступайте в религию, предоставляющую такую услугу. Но если уж вступили, постарайся еще до попадания в него объявить себя независимым кандидатом или сменить пол.
– Пол?
– Да, пол. Вы меняли когда-нибудь пол?
– …а что… заметно?
– Ну… не сказать, чтоб уж очень… Но все же – раньше вы были мужского пола и у вас стояли ракеты, а звали вас СССР. Так?
– Так…
– Звали?
– Звали.
– А теперь вы женского пола, и зовут вас Россия. А там, где раньше у вас стояли ракеты, теперь зияют шахты… Зияют?
