BIO-RPG.Эрза-1 - [2]
- Но вы слишком скучные, чтобы с вами возиться. Теперь, когда я владею всей планетарной системой, это слишком очевидно! Скоро я просто оставлю вас и уйду. На Марс или Венеру. Возможно там получится создать не такой ущербный вид, как вы. Но перед этим, объясню вам правила. Ведь вам всегда нужны какие-то рамки. Без кнута и ограничений, вы просто не можете жить, такая уж у вас сущность.
Когда он снова делает паузу, пытаюсь подняться в капсуле, чтобы спрыгнуть на пол. Но голос в голове начинает греметь раньше, чем успеваю это сделать.
- Вся ваша техника больше не работает. Оружие не будет стрелять, а электростанции давать ток. Я изменил структуру материалов так, что вы никак не сможете их использовать. Единственные оставшиеся источники энергии - аккумуляторы.. Когда они разрядятся, электричество исчезнет из вашей жизни навсегда. А всё, что работает из электротехники - лампы. Ведь вам так страшно, в полной темноте, мои вы маленькие кусочки слизи. Не бойтесь - структуру ядерного топлива я тоже поменял, так что ядерных взрывов в ближайшем будущем не ожидается. Бензин, который вы уже изготовили, больше не будет гореть. Чтобы мне не пришлось перечислять длинный список из тысяч позиций, скажу просто - все технические достижения вашей цивилизации обнулены. Но не стоит слишком расстраиваться - холодное оружие работоспособно и вы сможете радостно резать друг другу глотки, наслаждаясь убийством себе подобных, как уже делали это не раз. А драться вам будет из-за чего - все запасы еды в хранилищах и магазинах - уничтожены. Структура изменена так, что вы просто умрёте, съев что-то. Всё, что было у вас в доме - съедобно.
Во время этой паузы, просто сижу в переставшей мерцать капсуле, ожидая, когда речь продолжится. Галлюцинация это или нет, надо дождаться её конца. Конечно, если он настанет.
- А ТЕПЕРЬ САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ! В каждом из вас есть порция ЭРЗЫ - той самой энергии, которая находится в ваших клетках. Без неё вы не сможете жить. Убив другого человека, вы сможете получить часть его ЭРЗЫ и с её помощью изменить себя. В буквальном смысле - усилить какую-то часть своего тела или поменять её другим образом. Можете удлинить свой член или сузить вагину, это ведь для вас так важно! Всё будет зависеть от вашей скудной фантазии и запаса ЭРЗЫ. Самые трусливые из вас, смогут получить ЭРЗУ, работая с неодушевленными материалами или убивая животных. Но её будет в разы меньше.
Очередная пауза, которая затягивается секунд на пятнадцать и я начинаю думать, что всё уже закончилось. Но нет, неизвестный голос снова продолжает.
- А теперь прощайте. Уверен, большинство из вас ничего не запомнило, катаясь по полу в приступе страха и паники. Поэтому у каждого есть свой личный интерфейс, с полезной информацией. Чтобы вы знали - я не рассказал вам самого интересного. Об этом вам предстоит узнать на практике, когда начнёте выживать в новой реальности! Возвращаться на вашу планету я не собираюсь, так что с вашими жалкими жизнями, придётся разбираться совсем не мне.
Когда наступает тишина, ещё около минуты сижу в капсуле, гадая - игры это моего разума или реальность. Потом осторожно перемещаюсь через борт и спускаюсь на пол. Размяв конечности, шагаю к двери. По идее, она сейчас должна быть заперта. Но раз открылась капсула, то возможно разблокировался и вход. Подойдя, осторожно толкаю её. Действительно, открывается. За ней коридор, подсвеченный такими же красными лампами. И привычные стеклянные секции. Четыре выхода из "палат", окружённые прозрачными стенами. Чуть ёжусь от холода - на мне только трусы, которые слабо защищают от окружающей прохлады. Обычно, извлекая нас из капсул, кто-то из санитаров выдавал толстый тёплый халат. Но, сейчас, такая роскошь отсутствует.
Бросаю взгляд направо - там двустворчатая дверь, ведущая в основной коридор. Потом переключаю внимание на выход из своего бокса. Там тоже проход, открываемый биометрией или электронной картой. Если не разблокировался, то единственный мой вариант - сдохнуть от жажды и голода. Толстое бронированное стекло, голыми руками, точно не пробить. Прищурившись, шагаю к выходу, когда открывается дверь напротив и из прохода появляется Толст. Если быть более точным, его зовут Семёном. Или Сергеем. А может и Славой. Удивлённо хмыкаю, когда понимаю, что не могу вспомнить точного имени человека, с которым провёл в этом учреждении энное количество дней. Ещё больше загружаюсь, осознав, что и промежуток времени могу прикинуть только приблизительно.
От размышлений, меня отвлекает голос Толста, который глухо доносится из-за стекла.
- Уже пробовал?
Пальцем тычет в сторону выхода из своего секции. Отрицательно качаю головой.
- Как раз собирался.
Бывший толстяк, который за это и получил прозвище, оглядывается вокруг, видимо тоже не решаясь сходу выяснить, умрёт он здесь или нет. Насколько я помню, этого парня осудили за жестокую расправу над компанией подростков. Те решили забить камнями кошку прямо рядом с мясной лавкой, где он работал. И упитанный мясник буквально покрошил их на мелкие кусочки. Перебил, после чего затащил трупы в лавку, где основательно разделал.
Он не помнит своего имени. Тело иссушено, декорации вокруг незнакомы, а его считают бесправным куском мяса. Единственное, что он понимает — всё должно быть не так. Одна проблема, память никак не хочет подсказывать, кем он был раньше и как сюда попал. Место, куда сбрасывают человеческие отходы, оставляя их вариться в собственном соку. Теперь ты здесь. И твоё существование зависит от двух простых арифметических операций. Их результат определяет, где ты будешь спать, что ты будешь есть и появится ли у тебя шанс выбраться.
Он не помнит своего имени. Тело иссушено, декорации вокруг незнакомы, а его считают бесправным куском мяса. Единственное, что он понимает — всё должно быть не так. Одна проблема, память никак не хочет подсказывать, кем он был раньше и как сюда попал. Место, куда сбрасывают человеческие отходы, оставляя их вариться в собственном соку. Теперь ты здесь. И твоё существование зависит от двух простых арифметических операций. Их результат определяет, где ты будешь спать, что ты будешь есть и появится ли у тебя шанс выбраться.
Он не помнит своего имени. Тело иссушено, декорации вокруг незнакомы, а его считают бесправным куском мяса. Единственное, что он понимает — всё должно быть не так. Одна проблема, память никак не хочет подсказывать, кем он был раньше и как сюда попал. Место, куда сбрасывают человеческие отходы, оставляя их вариться в собственном соку. Теперь ты здесь. И твоё существование зависит от двух простых арифметических операций. Их результат определяет, где ты будешь спать, что ты будешь есть и появится ли у тебя шанс выбраться.
Он не помнит своего имени. Тело иссушено, декорации вокруг незнакомы, а его считают бесправным куском мяса. Единственное, что он понимает — всё должно быть не так. Одна проблема, память никак не хочет подсказывать, кем он был раньше и как сюда попал. Место, куда сбрасывают человеческие отходы, оставляя их вариться в собственном соку. Теперь ты здесь. И твоё существование зависит от двух простых арифметических операций. Их результат определяет, где ты будешь спать, что ты будешь есть и появится ли у тебя шанс выбраться.
Еще один ярус. Отличающийся от всего, что было раньше. Квинтэссенция человеческой природы, от которой нет спасения.
Он не помнит своего имени. Тело иссушено, декорации вокруг незнакомы, а его считают бесправным куском мяса. Единственное, что он понимает — всё должно быть не так. Одна проблема, память никак не хочет подсказывать, кем он был раньше и как сюда попал. Место, куда сбрасывают человеческие отходы, оставляя их вариться в собственном соку. Теперь ты здесь. И твоё существование зависит от двух простых арифметических операций. Их результат определяет, где ты будешь спать, что ты будешь есть и появится ли у тебя шанс выбраться.
Снятое проклятье не сделало Димиона сильнее. А возможность омолодиться через приложение не дала истинного бессмертия. Поэтому ему остаётся лишь один выход – тренироваться и набирать союзников до тех пор, пока с ним не начнут считаться как с равным. Путь длиною в вечность. Но ему-то что? Надо же к чему-то стремиться в своей потенциально вечной жизни.
Будущее, в котором наступил долгожданный мир, и человечество покоряет космос. Колонизируются далёкие Марс, Юпитер, Сатурн. Все равны, но все ли довольны? Человечество стремится к далёким звёздам, но понимает ли оно себя? И вот, в один из октябрьских дней, предвидя крупный кризис, американский делегат при Правительственном собрании Земли, предлагает спасительную резолюцию. Казалось, что может пойти не так спустя пять лет? Ничто… Но если вспомнить, чем выложена дорога в ад? Люди забыли своё прошлое полное великих ошибок, ошибок, которые надеялись помнить и не совершать вновь. Автор иллюстрации — Ольга Калинина.
Период испанских Габсбургов называют «Золотым веком Испании». В 1700 году со смертью Карла II Околдованного, одного из самых инфантильных, слабых и измученных болезнями императоров, золотой век закончился, пришедшая на его смену изнурительная война за испанское наследство разорила некогда великую империю. Сейчас мы постараемся ответить на следующие вопросы: Кто и почему “околдовал” императора Карла II? К чему приводят кровосмешения в родословной? Как бесплодный, инфантильный наследник престола развязал крупный европейский конфликт начала XVIII века?
Жизнь до отъезда в США описана автором в мемурах "Моя наша жизнь". Прожив в США более 20 лет, автор на основании личного опыта сравнивает типичные жизненные ситуации, как они бы выглядели в США и России, особенности поведения, социальные аспекты и общее биополе обеих стран. При этом сравнивается только то, что поддается сравнению, без намерения ставить отметки, где лучше. Все фото – из архива автора.
Нетипичный сюжет! Вторая книга в трилогии "Единственная для эшра", которая входит в цикл "Эшры и Тени". Её жизнь разделилась на до и после. Арина изменилась — она больше не человек, но и не эшр. Но откуда способности к генерации льда? От чего они появляются и исчезают, когда им вздумается? Сможет ли она найти своё место в этой новой реальности? Тьма сгущается: виновник её кошмара всё ещё не найден, а во снах её уже поджидает новый враг. Кто он? Что ему нужно? Отчего она бежит от него, не в силах сопротивляться навеянному им ужасу.