Билл, герой Галактики (Сборник американской фантастики) - [161]

Предложение жреца встретили с восторгом.

— А пока он будет кричать, пусть бьют ритуальные барабаны, — добавил Тгара.

— А мы потанцуем в его честь, — вставил Вэсси.

— И выпьем за него, — заключил Катага.

Уточнив последние мелочи, они назначили время празднества. Деревня трепетала в религиозном экстазе. Хижины украсились цветами. Лишь святилище Инструмента темнело голыми стенами. Женщины смеялись и пели, готовясь к пиру смерти.

Только Меле, непонятно по какой причине, было не по себе. Низко склонив голову, она пересекла деревню и направилась к роще, где отдыхал Хадуэлл.

Раздевшись по пояс, тот загорал под двумя солнцами.

— Привет, Меле, — помахал он рукой. — Я слышу барабаны. Что-то готовится?

— У нас будет праздник. — Меле села рядом.

— Отлично. Можно мне поучаствовать?

Меле, не сводя с него глаз, медленно кивнула. Ее сердце таяло при виде истинного мужества. Посланец свято соблюдал древний кодекс, согласно которому мужчина должен притворяться, будто праздник его смерти не имеет к нему никакого отношения. В ее деревне никому не удавалось казаться столь безучастным. Но, разумеется, посланец Тангукари лучше других знает, как нужно вести себя в столь ответственный момент.

— Скоро начнется праздник? — спросил Хадуэлл.

— Через час, — ответила Меле. Еще недавно ей было легко и свободно рядом с Хадуэллом, а теперь словно что-то сдавило сердце. Объяснения она не находила. Застенчиво взглянула Меле на яркую одежду посланца, его рыжие волосы.

— Интересно… должно быть, чертовски интересно… — Хадуэлл умолк, завороженный красотой девушки, идеальной линией ее шеи и плеч, черными волосами, исходящим от них тонким ароматом. Нервно сорвал он травинку. — Меле… Я…

Слов не хватило, но внезапно Меле оказалась в его объятьях.

— О, Меле!

— Хадуэлл! — всхлипнула она, прижимаясь к его груди. Затем резко отстранилась, ее глаза светились тревогой.

— В чем дело, дорогая? — спросил тот.

— Хадуэлл, мог бы ты сделать что-нибудь еще для деревни? Что угодно? Мы оценили бы твою доброту.

— Конечно мог бы. Но я подумал, что сначала можно и отдохнуть, а потом не спеша…

— Нет! Пожалуйста! — взмолилась Меле. — Эти ирригационные каналы, о которых ты говорил. Ты можешь приступить к ним немедленно?

— Если ты хочешь, я готов. Но…

— О, дорогой! — Хадуэлл протянул к ней руки, но Меле отступила на шаг. — Нет времени! Я должна вернуться и оповестить деревню.

И она убежала, а Хадуэлл остался в роще, размышляя о странных манерах туземцев, в особенности их женщин.

Меле примчалась в деревню и нашла жреца в храме. Лэг молился. Меле рассказала ему о новых планах посланца Тангукари.

Старый жрец медленно кивнул.

— Тогда церемонию следует отложить. Но скажи, дочь моя, чем вызвана твоя заинтересованность?

Меле покраснела и промолчала.

Жрец улыбнулся, но затем лицо его посуровело.

— Я понимаю. Послушай меня, девочка. Не позволяй любви отвлечь тебя от истинного служения Тангукари, не отходи от древних обычаев нашей деревни.

— У меня и в мыслях такого не было! — возмутилась Меле. — Я просто чувствовала, что смерть мученика — недостаточная награда Хадуэллу. Он заслуживает большего. ОН заслуживает… Абсолюта.

— За последние шестьсот лет никто не удостаивался Абсолюта, — возразил Лэг. — С той поры, как герой и полубог В’ктат спас игатийцев от ужасных гуилвийских чудовищ.

— Но Хадуэлл тоже герой! — настаивала Меле. — Дай ему время, он проявит себя! Покажет, на что способен!

— Может, и так, — промурлыкал жрец. — Это большая честь для деревни… Но учти, Меле. На это у Хадуэлла может уйти вся жизнь.

— Разве ожидание не окупится сторицей? — стояла на своем Меле.

Старый жрец повозил по полу булаву, глубоко задумался.

— Может, ты и права, наверное, права.

Тут он резко поднял голову, изучающе взглянул на девушку.

— Но скажи мне правду, Меле. Ты действительно хочешь сохранить его для абсолютной смерти? Или оставить для себя?

— Он должен получить смерть, которую заслуживает. — Меле отвела глаза.

— Хотел бы я знать, что у тебя на душе. Чувствую, близка ты к ереси, Меле. Ты, которая всегда следовала законам предков.

Меле не успела ответить, как в храм вбежал Вэсси, купец.

— Пойдемте скорее! — воскликнул он. — Несчастье с Иглаи, землепашцем! Он обошел табу!

Толстый, веселый землепашец умер ужасной смертью. Он шел обычным путем от своей хижины к центру деревни мимо старого колючего дерева. Внезапно дерево рухнуло на него. Сотни шипов вонзились в его тело. Очевидцы свидетельствовали, что Иглаи больше часа стонал и метался, прежде чем отошел в мир иной.

Но умер он со счастливой улыбкой на лице.

Жрец оглядел толпу, собравшуюся вокруг тела Иглаи. Кое-кто прятал под руками ухмылку. Лэг подошел к колючему дереву, осмотрел его. Увидел едва заметные следы надпилов, замаскированные высохшей глиной. Повернулся к толпе.

— Часто ли Иглаи подходил к этому дереву?

— Конечно, — ответил другой землепашец. — Он всегда обедал под ним.

Люди улыбались уже не таясь, гордые подвигом Иглаи. Все заговорили разом.

— А я-то думал, почему он тут ест.

— Он еще говорил, что любит есть в одиночестве.

— Ха!

— Должно быть, он все время пилил дерево.

— Многие месяцы. Древесина-то крепкая.