Билет в ад - [4]
…и крестный отец «Звездной академии», месье Халл…
…Бруни и вся эта шумиха вокруг частной жиз…
…в самом сердце Маркизских островов, куда Жак Брель переселился, окончив свою карье…
…скоро на «Франс-2»…
…вживую! на эээм-тиии-виии!..
Кухня была идеально чистой, и Шарли уже готовилась включить посудомоечную машину — один из подарков Сержа. Да, иногда он делал ей подарки, хотя в довольно своеобразной манере — все они были связаны с домашним хозяйством. Как, например, этот огромный серебристый куб известной немецкой марки, очень дорогой, по-кошачьи уютно мурлычущий во время работы. После пребывания в нем бокалы сверкали, как бриллианты.
Шарли решила приготовить ужин по-домашнему, чтобы отпраздновать свою маленькую победу. Она осмотрела содержимое холодильника и составила в уме приблизительное меню. Еще не закрыв дверцу, она приподняла голову и крикнула в сторону гостиной:
— Ты будешь ужи…
Пощечина едва не сбила ее с ног. Перстень с печаткой содрал кожу на щеке и, кажется, выбил зуб. Шарли ударилась виском об угол холодильника и на секунду перестала дышать. Во рту она почувствовала вкус крови и желчи. Все еще оглушенная, она поднесла руку к щеке, потом провела ею по голове, словно пронизанной сотнями иголок. Затем нащупала языком едва держащийся зуб, от которого во все стороны расходились волны боли.
Чувствуя звон в ушах, она с трудом вдохнула воздух и подняла глаза, освещенная слабым светом холодильника, зажатая между дверцей и полкой, на которой лежал сыр. И с ужасом ощутила, как ее снова захватывает вихрь эмоций, ставших такими привычными за эти семь лет: ненависть к себе, страх побоев, желание убежать…
Он огромной глыбой нависал над ней, и на его физиономии она заметила едва различимую под маской гнева слабую ухмылку. Это было самое худшее, самое невыносимое: доставлять ему удовольствие таким образом. Из-за того, что звук телевизора был включен на полную громкость, она не услышала, как Серж подошел. Пожалуй, он действительно был неплохим полицейским: мог перемещать свою громадную тушу без единого звука, без малейшего колебания воздуха.
— Ну что, Шарли? — спокойно спросил он.
Затем резко схватил ее за волосы и одним рывком поднял на ноги. На мгновение Шарли показалось, что ее голова оторвалась от тела.
— Принимаешь меня за идиота? — прорычал он ей прямо в лицо.
Ничего не говорить. Не кричать. Ради Давида. Пусть Давид ни о чем не узнает…
Не дождавшись ответа, Серж снова швырнул ее на пол — на то самое место, откуда только что поднял, между дверцей и нижними полками холодильника. Шарли почувствовала, как спину пронзила адская боль.
— Ты не оставляешь мне выбора, Шарли…
Звякнула пряжка кожаного ремня. Затем он с мягким шорохом выскользнул из петель.
— Ты в самом деле думаешь, что если сейчас у меня слишком много… работы, то я не вижу, что происходит в моем доме? Ты думаешь, что какая-то мелкая шлюшонка, которую я подобрал в Сен-Дени, будет заводить свои порядки в доме, где я за все плачу?
Она знала этот ритуал наизусть. Каждую реплику, каждую паузу в этом вступлении — поскольку пока это было лишь вступление.
— Нет, ты никогда не научишься дис-цип-ли-не. Никогда! Ты не оставляешь мне выбора, Шарли…
Она в последний раз взглянула ему в лицо и закрыла глаза.
2
Минут пять снизу не доносились ни звука. Хотя нет, в телевизоре по-прежнему бубнили голоса. Кажется, шел выпуск политических новостей, поскольку говорили о Саркози, о правительстве и прочем в таком роде, — иными словами, это было то, на чем Серж точно не стал бы задерживаться. Такие вещи никогда не представляли для него интереса (как, впрочем, и для Давида).
А раз так, значит, внизу что-то происходило.
Что-то ужасное.
Если Серж больше не сидит перед телевизором, непрерывно щелкая пультом, значит… он учит маму дис-цип-ли-не.
Да, Давид об этом знал. Еще с того момента, как впервые услышал звук его подъезжающей машины несколько минут назад. Даже, пожалуй, еще раньше: он что-то почувствовал еще до того, когда по телевизору заканчивалась очередная песенка.
Однако Давид должен был спуститься. У него не было выбора. Поскольку если он понимал многое — даже слишком многое, — кое-что от него пока все же ускользало. И среди прочего был один, самый важный вопрос: когда он ее убьет?
Вот почему он никогда не пытался усилить то, что мама назвала однажды его «небольшим отличием» (поскольку он много раз требовал от нее, чтобы она дала этому хоть какое-то определение), а сам он предпочитал называть «глазом»; в конце концов они оба сошлись на слове «тайна». Чтобы в один прекрасный день не увидеть ее (своим «другим» зрением) убитой — еще до того, как это произойдет на самом деле. И оказаться не в силах ничего сделать, чтобы это предотвратить, поскольку есть силы, которым даже самая яростная воля не может противостоять.
Кроме того, шла ли речь о смерти матери или чем-то другом, «видение будущего» всегда открывало ему реальность одновременно более простую, более жестокую и, разумеется, гораздо более ограниченную, чем, например, та, что могла открыться персонажам сериалов «Герои» или «Люди Икс».
Он осторожно вышел из комнаты и, прислушиваясь на каждом шагу, направился к лестнице. Его тело представляло собой один сплошной комок нервов, сердце сжималось от недоброго предчувствия.
Лавилль-Сен-Жур, город, который тонет в клоках тумана. Туманный саван скрывает его страшные тайны.Умирает пожилая женщина. И туман не имеет к этому никакого отношения. Он не имеет отношения к еще одной смерти, и еще к одной, и ко всему тому, что случится после…А если это не так? Комиссар полиции Клаудио Бертеги намерен разгадать все загадки проклятого города.
Я — чистый холст, и даже художник во мне не знает, чем его заполнить. Моя жизнь началась в тот день, когда я сбежала и очнулась в больнице. Сбежала от реальности. Сбежала от страха. Сбежала от Него. До этого момента ничего не существовало, и я уверена, что, с такой быстротечностью дней, впереди меня тоже ничего не ждет. Но я стараюсь. Пытаюсь жить для дедули, который не покидает меня с тех пор, как я проснулась. Но все попытки бесполезны. Я вновь сбегаю, чтобы начать новую жизнь на небольшом острове, где не нужно оправдывать ничьи ожидания.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
В мире Зидии 600 лет назад произошла катастрофа, позднее названная Падением. Под ударами союзников рухнула Империя Ночи, созданная вампирами. И сегодня жалкие остатки их народа прячутся по миру в надежде выжить и отыскать Камень Ночи, могущественный артефакт, дарующий возможность вернуться к прежнему величию. Миссия возвращения возложена на Паолу, вампиршу, чья случайная встреча превратила её в исключительную сущность. Но на пути встаёт множество преград, преодолеть которые в одиночку практически невозможно.
СТРАХ. КОЛДОВСТВО. БЕЗЫСХОДНОСТЬ. НЕНАВИСТЬ. СКВЕРНА. ГОЛОД. НЕЧИСТЬ. ПОМЕШАТЕЛЬСТВО. ОДЕРЖИМОСТЬ. УЖАС. БОЛЬ. ОТЧАЯНИЕ. ОДИНОЧЕСТВО. ЗЛО захватило город N. Никто не может понять, что происходит… Никто не может ничего объяснить… Никто не догадывается о том, что будет дальше… ЗЛО расставило свои ловушки повсюду… Страх уже начал разлагать души жителей… Получится ли у кого-нибудь вырваться из замкнутого круга?В своей книге Алексей Христофоров рассказывает страшную историю, историю, после которой уже невозможно уснуть, не дождавшись рассвета.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В небольшой отель на окраине Осло со всей Европы съезжаются команды юных мажореток — девочек из групп поддержки спортсменов. Одну из них сопровождает Анджела, молодая женщина-фотограф, которая почему-то патологически боится холода.Очаровательные нимфетки старательно готовятся к соревнованиям и мечтают о победе.Но однажды утром тело одной из девочек найдено в сауне отеля. Лицо юной красотки старательно изуродовано. И это только первое из череды загадочных и страшных убийств…
Холодная весна на острове Эланд. Это сцена, где нет свидетелей, когда кто-то решает свести счеты с жизнью, своей и чужой.Пер Мернер получил дом в наследство и теперь надеется, что отец оставит его в покое. Но постыдная жизнь отца тянет за собой вереницу роковых событий. Все случится в Вальпургиеву ночь, когда по всему острову заполыхают костры…«Кровавый разлом» — новый роман Юхана Теорина — одного из самых титулованных и самых известных за пределами страны писателей современной Швеции, обладателя премии «Золотой кинжал International» за лучший детективный роман года.
Небо иного мира увидел не студент и не секретный спецназовец, а обычный отставной прапорщик. Недолго он думал, что нашел отличную работу — водителем в одной крайне мутной компании. Лучники против автоматчиков, магия против артиллерии и крупнокалиберных пулеметов, абсолютизм и средневековая жестокость против алчности российского олигархата… Он хотел просто подзаработать, а придется выживать!