Билет до Гавгамел - [18]

Мы подошли к городу Тиру, основанному когда-то финикийцами. Город находился на острове, от материка его отделял пролив шириной в четыре стадия. Я не собирался здесь долго оставаться, полагая, что жители с благодарностью примут меня. Я посоветовал им впустить меня в город, чтобы оказать им честь и принести в знак мира жертву богу Гелиосу.

Послы тирийские высокомерно посоветовали мне принести жертву богу Геркулесу за пределами города, что вызвало мою понятную ярость. Я им ответил:

– Так вы полагаете, что живёте на острове и презираете моё сухопутное войско? Но я скоро покажу вам, что вы живёте на материке! Или вы впустите меня в город, или я возьму его силой!

Я решил насыпать в море мол от берега до города, и по нему мои отряды легко могли бы проникнуть в Тир. Это будет бой на суше, в котором нет равных моей фаланге!

Моему грандиозному замыслу осуществиться мешали огромные волны, набегавшие из открытого моря, так как город обращён в сторону африканского ветра. Флот был далеко, у острова Кипр, поэтому я послал в город вестников склонить тирийцев к сдаче, чтобы не затягивать осаду. Но те убили моих посланников и сбросили их тела в море. Моё решение было твёрдым: я во что бы то ни стало соединю город с материком!

Море было глубоким, требовалось множество камней и деревьев для того, чтобы воздвигнуть насыпь. Мои воины пали духом, уверовав, что я дал невыполнимый приказ. Ночью мне приснился знаменательный сон: сам бог Геркулес вытянул вперёд руки, указывая мне путь в город. Под защитой Геркулеса я вступил в Тир. Всё это мне виделось будто наяву. Я поведал о сне своим приближённым, друзьям и воинам. Мой рассказ воодушевил их.

Камни были найдены на развалинах древнего Тира, а лес для башен и плотов привозился с Ливанских гор. Работы затягивались, море поглощало всё, что сбрасывалось в воду. Тирийцы подплывали безнаказанно на лодках и издевались над моими воинами: «Неужели Александр сильнее Посейдона?»

Пусть насмехаются. Пока. Я добьюсь своего.

Когда мол показался из воды, тирийцы глазам своим не поверили – осознали наконец опасность, которая стала угрожать их городу по-настоящему. Они стали подплывать и осыпать стрелами работавших воинов. Тогда я приказал заслонить мол щитами и плотами и воздвигнуть по краям две башни, с которых можно было обстреливать вражеские ладьи.

Что придумали упрямые тирийцы в ответ? Они направили большой горящий корабль на мол, и пламя охватило все деревянные постройки. К тому же в тот день усилился ветер с моря и вода прорвала мол посередине. Вся громадина рухнула в море. В то время я пребывал в Аравии, а когда вернулся, то не обнаружил мола.

Меня охватили сомнения: может, оставить этот город и продолжить путь на юг? Я и так здесь задержался на полгода. Но тогда варвары подумают, что можно устоять против Александра. Нет, отступать было нельзя. Я приказал сооружать новый мол. Когда он был возведён, я повёл войско на штурм Тира. К этому времени подошёл мой флот от острова Кипр. Корабли взяли в осаду Тир с моря.

Мы ворвались в город. Тирийцы искали спасение в храмах, своих домах, принимали добровольную смерть, другие от отчаяния и ярости бросались на моих воинов и попадали под удары копий и мечей.

Я приказал перебить всех упрямых защитников города, кроме тех, кто укрылся в храмах. Были преданы огню все постройки. Внутри города было казнено шесть тысяч воинов. Две тысячи человек были пригвождены к крестам вдоль берега моря. Слухи неслись впереди меня. О том, что ждёт осмелившихся сражаться со мной, должны знать все!

После взятия города Тира я получил новое письмо от Дария, в котором тот обращался ко мне уже как к царю. Дарий просил меня взять в жёны его дочь Статиру, в приданое ей он отдавал все земли между Геллеспонтом и рекой Галисом, сам же оставлял себе все земли к востоку. Дарий писал:

«Если ты сомневаешься принять то, что я тебе предлагаю, то помни, что счастье никогда не остаётся подолгу на том же месте, и люди, какую бы удачу ни имели, всегда вызывают к себе ещё большую зависть богов. Ты, Александр, подобно птицам, которых природная лёгкость влечёт к звёздам, предаёшься пустому и незрелому увлечению. Нет ничего труднее, чем в твоём возрасте справляться с таким счастьем. Ведь в дальнейшем походе придётся преодолеть ещё много земель, теснин, переправляться через Евфрат, Тигр, Аракс и Гидасп, великие защитные рубежи моего царства. Придётся дойти до пустынных земель, преодолеть Мидию, Гирканию, Бактрию и достигнуть индусов, живущих у океана. Не говоря уже о согдийцах, арахозийцах и других племенах, населяющих Кавказ и достигающих Танаиса. Раньше состаришься, чем обойдёшь эти земли, даже без сражений. Больше не зови меня к себе, а если приду, то для твоей погибели».

Он смеет пугать Александра трудностями, которые я с честью преодолеваю на своём пути? Никакие трудности и опасности никогда не остановят моего движения! Дарий предлагает мне земли, которые уже не принадлежат ему. Условия диктуются победителями. Пусть берётся как можно скорее за оружие, если он знает, кто в каком положении находится. Переправляясь через море, не Киликию или Лидию я предназначил покорить – это было бы ничтожной наградой за победу, – но столицу его царства Персеполь, а затем и крайние земли. Пусть не пугает больше реками того, кто переправлялся и через моря.