Бикфордов час - [9]

При этом командование молодого химика не хотело выпускать в «большой мир» такие технологии, прекрасно понимая, какая опасность может возникнуть, в том числе и для самого королевства, в котором более-менее спокойно до тех пор, пока кто-то не бросит горящий окурок в отношения между салафитами и шиитами, которых в королевстве тоже немало. И потому было поставлено обязательное условие: изготовление взрывчатых веществ должно быть исключено без участия специалиста – химика высокой квалификации. Такого, к примеру, как сам Абу Саид Хайят или хотя бы ненамного скромнее. При этом с восточной вежливостью намеком было сказано, что Абу Саид, без сомнения, единственный в своем роде специалист. Но не единственный в мире химик. И без присутствия химика изготавливать взрывчатые вещества должно быть опасно и вообще невозможно. То есть, описывая технологию, Абу Саид должен был пропускать такие вещи, которые понятны химику, но непонятны человеку со стороны. Конечно, такие меры безопасности настоящей безопасности, как понимал сам Абу Саид, не давали. Только мелкие гарантии. Поскольку даже спецслужбы всего королевства не могли держать под контролем всех химиков государства. В королевстве, которое на протяжении многих лет живет в основном за счет добычи и переработки нефти и газа, специалистов этого профиля, естественно, громадное множество. Их даже сосчитать невозможно, как верблюдов в пустыне.

Как руководителю группы, Абу Саиду снова повысили оплату труда. И опять в три раза. Он уже даже не представлял, как такими деньгами распоряжаться. И первым в своем большом семействе завел банковский счет, чем очень удивил своих родителей, не слишком хорошо понимавших, что это такое. Ислам запрещает давать деньги под проценты. А вложение денег в банк по сути своей это и есть давать деньги под проценты. И потому родителями банковский счет не одобрялся. Тем не менее, как человек современный, Абу Саид понимал, что с его доходами без банковского счета не прожить. Тем более этот банковский счет регулярно пополнялся, но Абу Саиду Хайяту уже казалось, что пополняется он непростительно медленно. Появилось желание стать не просто обеспеченным человеком, каким он к тому времени являлся, а богатым, и даже очень богатым. Хотя, если бы его спросили, он не сумел бы ответить на простой вопрос – зачем ему это нужно? Просто хотелось, и все… А потом ему предложили по завершении проекта платить еще в два раза больше, но для этого он должен был перейти на другую работу. Ему даже откровенно не сказали, на какую работу. Сначала прозрачно обмолвились, что есть место с хорошей оплатой труда. Но произнесена сама фраза «место с хорошей оплатой труда» была таинственным полушепотом. И добавлено, что трудиться на новом месте придется как раз по теме, над которой Абу Саид Хайят работал в настоящее время. Только уже в практической плоскости. То есть из разработчика стать производителем.

– Какое место? – наивно спросил молодой руководитель проекта, когда впервые прозвучало предложение. Он еще не понимал того, что не все можно спрашивать. Вернее, не на все вопросы услышать обязательный ответ.

Абу Саиду, естественно, и в тот раз не ответили, но стали сильно интересоваться его отношением к религии. Причем спрашивали про это многократно, и разные люди. Он привычно отвечал то, что от него хотели услышать, хотя по жизни все обстояло не совсем так, как он говорил. Абу Саид был, как и большинство его сограждан, приверженцем государственной религии королевства[5]. Но никогда не был религиозным фанатиком. Однако, как всякий восточный человек, он обладал естественной жизненной хитростью, помогающей выжить в сложных ситуациях, и умел вести себя адекватно этой ситуации, которую он умел прочитать без проблем. Или хотя бы считал, что умеет прочитать. Но когда начались такие расспросы, он и вести себя начал иначе. Если раньше Абу Саид Хайят считал для себя обязательным посещать только пятничный намаз в мечети, да и то лишь дома. А в Кембридже, где по пятницам шли занятия, он посещал университет и о молитве забывал, хотя мечеть в городке тоже была и действовала, то сейчас спешил в мечеть по первому зову муэдзина[6]. И сам себя научился уверять, что является истинно верующим. Это, кстати, помогало стать таким в самом деле.

Именно там, в мечети, к нему подошел незнакомый человек и позвал его на собрание в королевский Фонд помощи изучающим ислам. Собрание должно было состояться на следующий день. Об этом фонде Абу Саид Хайят слышал, еще когда был армейским офицером, и потом много раз слышал, когда работал в лаборатории, принадлежащей спецслужбам. Фонд тоже относился к системе спецслужб королевства и финансировался государством, хотя и не являлся официальной государственной структурой. Молодой химик не отказался от приглашения, но, поскольку он был руководителем секретного проекта, он обязан был докладывать о всех новых знакомствах своей службе безопасности. Естественно, Хайят позвонил и доложил. Был выходной день, но в службе безопасности абсолютных выходных не бывает. Его выслушали и пообещали все узнать, а потом перезвонить.