Biggun4u" - [47]

- Жив - возглас прозвучал удивленно и растерянно – теперь и лекари обманывают. Что за время, нельзя никому верить - Ароп Антогнак стоял в проеме, уперев руку в косяк, его слегка подташнивало и саднило в боку из-за короткой пробежки в подвал.

- Нашлась ниточка - следователь позволил себе улыбнуться - нашлась.

- Вяжите его, да осторожней. И не отходить ни на шаг. Слышали? - прикрикнул следователь.

- Потом ко мне. Не часто мертвецы возвращаются - Ароп сплюнул и медленными шажками покинул комнату.

На висок Джека опустилось древко копья.

- Так надежнее будет. Давай, веревку неси - слова предусмотрительного ветерана повисли в воздухе - смотри Апек, что это с ним?

Оба завороженно уставились на потерявшего сознание чужестранца.

Его голова двигалась мелкими поворотами, вправо - влево, глазные яблоки бешено вращались. Тело начало выкручиваться, как от судорог, и мелко дрожать. К худобе и мертвенной бледности примешивались черты чего-то хищного и пугающего.

- Ну, чистый демон, тьфу, а все из-за зубов его, смотри что за рожа, а клыки как торчат - охранник помоложе, названный Апеком, отвязав дубинку с пояса, саданул еще раз по голове лежащего, отчего тот затих.

- Вот так еще надежнее - и увидев движение руки напарника к широкому ножу на поясе, поднял руку - ты чего Ораг? Живым сказано было.

Старший засмеялся.

- Да шучу, дуй за веревкой, а я тут покараулю – нервно заржав, он наполовину, вытянул нож из ножен.

- Ой, гореть тебе в нижнем мире, душегуб - улыбаясь, Апек вразвалку вышел.

Очнулось тело снова в кромешной темноте, голова гудела и на затылке ощущалась здоровенная шишка, любое движение причиняло боль. Хотелось пригнуться, голову клонило к полу, к манящему покою и забвению, но что-то не пускало. С удивлением он обнаружил, что привязан почти вертикально к странному сооружению с блоками и веревками. Ко всему еще начало кружить голову и сосредоточиться на окружающем стало совсем невозможно.

Все что осталось в памяти от прошедших после пробуждения дней, это избиения и крики на непонятном языке. Сил не было, и Джек постоянно проваливался в забытье, уходя от действительности. В покое оставляли на короткое время, кормили какой-то жутко пахнущей баландой, раз в день проводили водные процедуры, заключающиеся в окачивании ледяной водой из ведра.

Постепенно силы начали возвращаться. Проснувшаяся жажда жить и отомстить своим мучителям, вот что помогло ему пережить кошмарные дни, проведенные в грязном пропитанном кровью и потом подвале. Комичность заключалась в том, что он совершенно не понимал незнакомый язык.

Он вообще мало что понимал, чистый лист бумаги, жадно впитывающий в себя окружающее.

Двое помощников и главный, больше никого он не видел. Весь мир сжался для окрепшего тела до этих трех изуверов. В течении долгого времени он находился на импровизированной кровати, вытянувшись в струну. Руки и ноги были закованы в кандалы, а под поясницей располагалась вертикально стоящая доска, передвигаемая с помощью блока. Постепенно доску поднимали, и Джек оказался выгнутым дугой, страдая от невыносимых судорог. Мышцы спины постоянно сводило, и он рычал, в сторону своих мучителей, которые не оставались в долгу и постоянно кричали ему в ответ, то в одно, то в другое ухо, либо доверительно что-то нашептывали. Видимо, устав ждать, его начали пытать каленым железом, которое нагревали на небольшом горне в углу подвала. Вот здесь старался главный, выбирая самые чувствительные места.

Черный провал двери, всегда открытый, в который могли зайти каждую секунду, постоянное ожидание и наслаждение минутами покоя, вкупе с сильнейшим напряжением, в конце концов, заставили Джека вздрагивать от каждого шороха. Мгновения сна с долгожданным забытьем, и ужас пробуждения. Тело сводило судорогой, постоянно казалось, что кто-то стоит рядом и сейчас снова начнется пытка.

Резкий рывок в сторону, снова кожа начавшая заживать рвется на запястьях и стон облегчения от того, что на этот раз мучители не пришли и опять черный провал двери и чуть слышный постоянный тихий шепот за ухом, от которого волосы встают дыбом.

Стук деревянного молотка, бившего по суставам, посещал Джека в минуты забытья. Постепенно он перестал различать тонкую грань между сном и действительностью, она слилась для него в череду не прекращающихся кошмаров. Молотком разбили все пальцы на руках и ногах, из надрезов по телу с помощью деревянных палочек тянули жилы, жгли железом, били и душили. Два оборота веревки вокруг шеи и мгновения потери сознания становились радостью лишь бы не чувствовать жуткую боль во всем теле. Маленький вздох и снова петля затягивается до мучительных судорог. Через десять дней, когда пленник стал кровоточащим куском мяса, его отвязали, пару раз облили из ведра и бросили умирать в угол подвала.

Тело, принявшее имя Джек, чувствовало, что что-то изменилось, его наконец не рвали и не кромсали, через приоткрытый глаз он видел кусок окровавленного разорванного мяса, спустя какое-то время он понял, что это его рука. Теперь в относительном покое и вернувшемся сознании он начал понимать, как его изувечили. От этого ужаса и безысходности он постарался отгородиться от всего вокруг. Спрятаться как можно глубже, порвав связи с окружающим. Постепенно свет стал меркнуть. Отрешенность, покой, и эйфория от пропавшей боли погрузили Джека в забытье в странном, темном убежище.