Библия. Ужас и надежда главных тем священной книги - [63]
У Павла Онисим обратился в христианство, и Павел отослал его к Филимону с письмом: «Прошу тебя о сыне моем Онисиме, которого родил я в узах моих» (ст. 10). В чем состоит характер просьбы? И почему на нее ушли целых двадцать пять стихов письма?
Прежде всего, перед нами шедевр греко-римской риторики: письмо одновременно частное и не совсем частное. Павел адресует его не только Филимону, но и двум названным по имени людям, а также всей домашней церкви Филимона (стихи 1б-2). И исходит оно не только от Павла, но и еще от пяти христиан, которые помогают ему в тюрьме (стихи 1, 23).
По ходу дела Павел использует тактику «хороший коп – плохой коп»: соответственно стихи 1–7, 10–12, 14, 17, 20 и 8–9, 13, 15–16, 18–19, 21–22. Вот он выступает в роли плохого копа: «Посему, имея великое во Христе дерзновение приказывать тебе, что должно, по любви лучше прошу…» (стихи 8–9); «надеясь на послушание твое, я написал к тебе, зная, что ты сделаешь и более, нежели говорю» (стихи 21).
Отметим колкость в его словах: «Я хотел при себе удержать его, дабы он вместо тебя послужил мне в узах за благовествование» (стих 13; курсив мой. – Д.К.). Или в другом месте: «Если же он чем обидел тебя или должен, считай это на мне. Я, Павел, написал моей рукой: я заплачу́; не говорю тебе о том, что ты и самим собой мне должен» (стихи 18–19).
Перед нами отличный способ выяснить позицию Павла по вопросу о том, вправе ли христианин иметь в рабах христианина. Могут ли люди одновременно быть равными и неравными во Христе Иисусе? Относится ли фраза «нет раба, ни свободного» только к внутренней духовной жизни или также к внешнему социальному статусу? Павел проговаривает свой ответ предельно ясно, чтобы у Филимона не возникло на сей счет никаких сомнений:
Ибо, может быть, он для того на время отлучился, чтобы тебе принять его навсегда, не как уже раба, но выше раба, брата возлюбленного, особенно мне, а тем больше тебе, и по плоти и в Господе.
(Фил 1:15–16)
Более того, при сравнении письма Павла к Филимону с письмом Плиния к Сабиниану бросается в глаза одна особенность. Павел называет Онисима по имени и никогда не говорит о нем: «твой раб». Плиний нигде не называет своего просителя по имени: он лишь «твой вольноотпущенник».
Но ведь все можно было сказать лаконично:
Дорогой Филимон!
Будь добр, освободи Онисима.
С уважением,
Павел
Зачем пространность? Да затем, что перед нами еще один ключевой аспект Павловой теологии. У него нет (и никогда не было) нереальной оппозиции «вера vs дела»: у него есть оппозиция «вера с делами vs дела без веры». Ведь вера без дел невозможна, но слишком часто встречаются дела без веры.
Парадоксальным образом Павел хочет, чтобы Филимон был свободен в своем решении освободить Онисима. Филимон должен так поступить, поскольку верит («вера с делами»), а не поскольку ему велено («дела без веры»):
Но без твоего согласия ничего не хотел сделать, чтобы доброе дело твое было не вынужденно, а добровольно.
(Фил 1:14)
Таким образом, крещальная установка «нет раба, ни свободного» – не фигура речи и не фикция, но программа и платформа. Она означает, что христиане не могут владеть христианами.
Иерархия: «ни иудея, ни язычника»
Очень важно не цитировать фразу «нет уже ни иудея, ни язычника» (Гал 3:28) вне ее христианского контекста. Здесь не отрицается – путем риторического холокоста или суперсессионистского самообмана – легитимность иудаизма. Смысл иной: откуда бы люди ни пришли в христианскую общину – из иудейского монотеизма или греко-римского политеизма, они отныне равны во Христе. Никто из них не выше другого. Иудеи и эллины теперь «напоены одним Духом» (1 Кор 12:13).
Павла часто обвиняют в том, что он был антисемитом и тем самым предал Иисуса и иудаизм. И в самом деле, Павел верил в мессианство Иисуса и хотел, чтобы все иудеи были мессианскими/христианскими иудеями. Однако сам он считал это не антисемитизмом, а про семитизмом.
Прежде всего, Павел снова и снова подчеркивал, что он – благочестивый иудей и даже ревностный фарисей. Он говорит о себе: «обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, еврей от евреев, по учению фарисей, по ревности – гонитель Церкви Божией, по правде законной – непорочный» (Флп 3:5–6). А вот другие его высказывания. Отметьте особенно его слова о любви к своему народу:
И преуспевал в иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий.
(Гал 1:14)
Они евреи? И я. Израильтяне? И я. Семя Авраамово? И я.
(2 Кор 11:22)
Ибо и я израильтянин, от семени Авраамова, из колена Вениаминова.
(Рим 11:1)
Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь.
(Рим 9:1–5)
Иными словами, согласно Павлу, «дары и призвание Божие непреложны» (Рим 11:29). Сам он – мессианский / христианский иудей, но в этой мессианской / христианской общине нет иерархического превосходства иудея над язычником или язычника над иудеем.
