Библия-Миллениум. Книга 1 - [17]
Сара зажимает ей рот рукой, чтобы стон не прорвался в коридор. Затем ложится рядом на пол. Темный ковер скроет все пятна.
— Никто тебя так не заводит, правда? — спрашивает она у Агарь с требовательной надеждой.
— Никто. Ты лучше всех… — шепотом отвечает та.
Сара торжествует. Она имеет власть над этой девочкой. Власть удовольствия.
— Ты очень красива…
Сара скользит губами по контурам тела секретарши, ощущая свой собственный поцелуй. Лаская Агарь, она возбуждается так же сильно, как и когда ласкает себя.
— Я хочу быть с тобой, — а Агарь упорно слышится: «Я хочу быть тобой».
Только некоторые знают, что Агарь — приемная дочь Сары. Отчаявшись родить ребенка, отчаявшись доказать всему миру, и прежде всего Аврааму, что она настоящая женщина, Сара удочерила эту девочку. Удочерила довольно большой — десятилетней, не хотела возиться с маленькой. Ездила по детским домам, как по магазинам: «Эту покажите. Нет… Может, того мальчика… Ах, он плохо соображает? Нет, это мне не подходит. Вот эта — черненькая… Поди сюда, девочка! Хорошо. (Сара вертит лицо девочки вправо, влево, держа ее за подбородок. Девочка непроизвольно приподнимает верхнюю губу. Сара осматривает передний ряд зубов.) Дело ее покажите. Иди, милая, поиграй пока. Да… Ничего. Отметки приличные. Родственников нет, родители не известны… Это минус… Но в целом… Оформляйте!»
Так в доме появилась Агарь. Она всегда была молчалива, опрятна, ходила в юбке. Сара, когда к ним приходили гости, надевала передник в клетку, с рюшками, на деловой костюм или на вечернее платье: «Помоги мне, детка. Она у нас умница. Отличница. Агарь, расскажи нам стихотворение». И Агарь, все десять лет, что жила в Сарином доме, послушно рассказывала стихотворения. У нее развилась потрясающая память. Еще бы! Через день рассказывать новые стихотворения. Гости уходили: «Вымой посуду, Агарь! Ты что, оглохла?!» — и приемная мать била еще нарядную девочку в белых бантах половой тряпкой по лицу.
Сара искренне гордилась успехами приемной дочери. Рассказывала о них, как говорила бы о своих собственных, будь это прилично, — громко, чтобы все слышали и никто не отвлекался.
— Сара, а ты не думала о том, чтобы… — так Авраам начинает каждый разговор, когда хочет рассказать о новом методе лечения бесплодия. Что на сей раз? — Это уникальная операция — она делается только в одной клинике мира. Гарантирован стопроцентный результат. Правда, дорого… Но…
— Я уже стара! — отрезала Сара и мгновенно пожалела о своих словах.
Авраам отвернулся. Он так и не смирился с тем, что у него нет «настоящих» детей. Сара, осознав поспешность своей реакции, осторожно обнимает его сзади.
— Если ты хочешь… если тебе это так нужно, — она старается быть нежной, покрывает маленькими поцелуями плечо мужа. Первый раз в жизни Авраам резко убирает ее руки. Поворачивается, нависает над ней и говорит тихо, отчетливо и необыкновенно твердо.
— Сара, это нужно тебе! — и отворачивается. Его спина каменеет. Он не намерен больше обсуждать этот вопрос. Всей жизни вполне хватило. А чем, собственно, закончилось обсуждение? Сара завела Агарь!
Авраам никогда не любил приемную девочку как дочь — и даже не старался. Задаривал ее игрушками, дурацкими куклами, давал ей деньги. Прости, девочка, но я не могу быть тебе папочкой. Возьми, может быть, это как-то компенсирует отсутствие родителей. Авраам не обижал Агарь, не любил — просто не замечал, а потому никогда не заставлял мыть посуду после гостей, или подметать, или учить уроки. Какая разница, как живет чужой ребенок?
Сара была довольна. Никогда не упрекала Авраама. Никогда не говорила с ним об Агарь так, как родители говорят о своих детях. Как будто маленькая соседка поселилась у них — живет и живет.
— Сара, я подготовила кое-что, ну… помнишь, по тому, что говорил Авимелех. Посмотри, может, можно ему показать? А?
Агарь протягивает Саре, сидящей на диване, пухлую папку.
— Когда ты все успеваешь? — Сара смотрит на Агарь долгим взглядом. — Я посмотрю.
Ночью, когда все программы по телевизору окончены, Сара открывает папку. Разглядывает эскизы, программу, предлагаемые мероприятия. Как профессионал, быстро увлекается, вникает в детали. Сон слетает. Сара изучает документы до пяти утра. Наконец, захлопывает папку и идет на кухню. Наливает себе полстакана коньяка и выпивает залпом. Проект хорош, мало того — идеален! Недостатков нет. А девочка и вправду выросла… Сара кидает папку на стол. Листы выпадают. Она чертыхается и складывает все в свой портфель.
— Мама, Сара… Ты посмотрела? — нерешительно, но в то же время нетерпеливо спрашивает утром Агарь, вытягивая вперед подбородок и делая микроскопические глотки кофе.
— Да. — Сара улыбается и целует Агарь в лоб. — Все отлично. Ты молодец. Я горжусь своей девочкой.
— Можно показать это Авимелеху? — Агарь втягивает голову в плечи и как будто выглядывает из-за своей чашки.
— Сразу нет… — Сара смотрит вниз и опускает напряженные уголки губ, обнажая идеально ровные белые зубы. — Видишь ли, идея блестяща, но, так как это твой первый опыт, там есть чисто технические недочеты… Авимелеху это сразу бросится в глаза. Ты же его знаешь. Ему дерьмо упакуй красиво — успех гарантирован, а в газете он и золотой слиток не возьмет. Поэтому нужно кое-что подправить, — Сара ловит рукой опускающийся подбородок Агарь: — Ничего страшного. Я помогу. Все исправлю, и мы сразу покажем. Идет?
Корпорация «Биософт» прекратила свое существование. Ее уникальный биоконвертер взорван. Ее акции обесценились. Ее глава — пятнадцатилетний таинственный гений Макс Громов — бесследно исчез.Когда два миллиарда жителей хайтек-пространства об этом узнали... Они испытали шок. Мягко говоря. Потом выводы. Паралич мировой экономики. Крушение системы образования. Апокалипсис. Конец света. Нам всем крышка. Так началась эта история. Нет, скорее легенда о Максимусе Громе.
Мужчина любит в женщине свое удовольствие. Женщина любит в мужчине свое чувство… и иногда только его.Полина делает одну пластическую операцию за другой… ради мужчины. Никакая жертва не кажется ей чрезмерной — ни собственное тело, ни любовь детей, ни жизнь мужа. Лера год за годом томится в липкой паутине, сотканной из унижения, оскорблений и боли. Ее любовь — надрывная, всепоглощающая, заостренная до предела-слепой Фатум. Любовь, которая убивает…«Основано на реальных событиях»… И даже если это не так, эту ремарку необходимо сделать, ведь настолько алогичной и невероятной может быть только настоящая жизнь.
Они не разучились мечтать! Но лучше бы и не мечтали…Школьница Аня хочет стать поп-идолом круче Бритни. Ломовая лошадь Долли — грезит о смерти мужа и всех его родственников. Футбольный фанат Стива — о доходах спортивных звезд. Каренин, занимающийся сутенерством, — о признании своих научных трудов. Моделька Кити — об олигархах, а плэйбой Левин — о глобальной мести всем женщинам Земли. Ну, а Вронский… Вронский — об абсолютной сексуальной свободе…«Нравственная пустота, предательство собственных детей, морфинизм…» — так Лев Толстой говорил о своем романе «Анна Каренина».«Аня Каренина», как и у Льва Николаевича, — «социальный роман».
История — не холодная глыба. История — вечно бодрствующий вулкан, готовый в любую секунду обрушиться на зыбкий мир обывателя и хрупкий порядок государственного устройства. И этот вулкан, эта клокочущая огненная лава — не кто-нибудь, а мы. Мы с вами. Людская масса. Индивиды, мучимые желаниями и страстями, искушаемые, мечтающие, жаждущие, слабые и величественные одновременно. Мы делаем историю, каждый из нас. Мы — ее движение, ее грандиозность и ее пафос. Мы и то, что в нас.О любви, о ненависти, о том, куда приводит русская мечта.Самый современный из исторических романов — «Русский террор»!
Мифы Ветхого завета оживут сегодня…Вавилон рядом, в соседней квартире, там, где оплакивают покойника. Моисей, кстати сказать, тоже умер, но совсем недавно. Его туристическое бюро все еще популярно, и вы можете воспользоваться услугами. Каин, несмотря на случившееся, жив. Он в психиатрической больнице, и это, кажется, навсегда. А вот маньяк-убийца Иисус Навин так и не пойман, и в хорошем расположении духа. Тогда как Соломон по-прежнему одинок и по-прежнему ненавидит отца — Давид слишком сильно любил Ионафана.Мир изменился, но люди все те же.
Эта книга об одиночестве.Об одиночестве, которое рождается между мужчиной и женщиной, живет в семье и умирает в сексе. Умирает, чтобы воскреснуть…Герои Лилии Ким ищут спасения от одиночества. Мать разлученная с ребенком, утешается сексуальными оргиями. Проститутка выходит на панель, борясь с нестерпимой скукой. Успешный предприниматель прячется от жены в стиле Cosmo, слоняясь по питерским борделям. А друзья занимаются любовью, потому что у них нет любви.У каждого свой Ад и своя Голгофа. Именно поэтому не думайте, что вы такой один.
Рассказы букеровского лауреата Дениса Гуцко – яркая смесь юмора, иронии и пронзительных размышлений о человеческих отношениях, которые порой складываются парадоксальным образом. На что способна женщина, которая сквозь годы любит мужа своей сестры? Что ждет девочку, сбежавшую из дома к давно ушедшему из семьи отцу? О чем мечтает маленький ребенок неудавшегося писателя, играя с отцом на детской площадке? Начиная любить и жалеть одного героя, внезапно понимаешь, что жертва вовсе не он, а совсем другой, казавшийся палачом… автор постоянно переворачивает с ног на голову привычные поведенческие модели, заставляя нас лучше понимать мотивы чужих поступков и не обманываться насчет даже самых близких людей…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.