Библиотека Ошо: притчи путника - [10]

Вскоре после этого Махмуд и его придворный Айяз, сняв обувь, предстали в святом месте.

— Вот, Махмуд, — сказал суфийский шейх, — тот человек, который был ничто в то время, как он посещал королей, но который теперь является тем, кого посещают короли. Возьми его как своего суфийского советчика, потому что он готов.

Привязанность, называемая привлекательностью

Искатель истины прибыл в теккию Бахаудина Нахшбанда. Он побывал на лекции и не задал никаких вопросов. Когда Бахаудин сказал: «Спроси меня о чем-нибудь», тот ответил: «Шах, прежде чем придти к тебе, я изучал такую-то и такую-то философию под руководством таких-то и таких-то. Твой авторитет заставил меня предпринять путешествие к твоей теккии. Услышав твои речи, я решил, что хочу продолжать учебу у тебя. Но я настолько привязан к моим прежним учителям, что мне хотелось бы, чтобы ты или объяснил мне их связь с твоей работой, или заставил забыть о них, чтобы я мог продвигаться дальше с нераздельным вниманием».

Бахаудин сказал: «Я не могу сделать ни того, ни другого. Но я могу сказать тебе, что привязанность к личности и убежденность в том, что эта привязанность исходит из высшего источника, — вернейший признак человеческого тщеславия. Если ты не расстанешься с ним, ты сможешь только цепляться за свои привязанности, называя их привлекательностью».

Мир и мы

Давным-давно один король построил дворец, все стены, полы и потолки которого были в зеркалах.

Как-то во дворец забежала собака. Оглядевшись, она увидела множество собак вокруг себя. Будучи весьма разумной и осторожной, она на всякий случай оскалилась, чтобы защитить себя от этих миллионов собак и испугать их. Все собаки тут же оскалились в ответ. Собака тихо зарычала — они (во дворце было гулкое эхо) с угрозой ответили ей. Теперь собака была точно уверена, что жизнь ее в опасности, и принялась громко лаять. Но когда она залаяла, собаки в зеркалах тоже залились отчаянным лаем. И чем больше она лаяла, тем громче, как казалось бедной собаке, они ей отвечали.

Утром несчастную собаку нашли мертвой. А ведь она была во дворце одна. Никто не дрался с ней, потому что дворец был пуст. Просто она увидела саму себя во множестве зеркал и испугалась. И когда она начала сражаться, отражения в зеркалах тоже вступили в борьбу. Она погибла в борьбе с миллионом собственных отражений.

Комар Haмуc и слон

Давным-давно жил-был комар по имени Намус. Однажды, руководствуясь весьма благовидными и вескими причинами, Намус решил поменять свое жилище. Новым обиталищем он избрал ухо слона, ибо такого рода дом казался ему самым подходящим и удобным. Там Намус произвел на свет несколько поколений комаров.

В его жизни периоды напряженного труда чередовались с периодами отдыха и покоя, радость сменялась печалью, поиски увенчивались достижениями; словом, судьба его была судьбой всех комаров на свете.

Ухо слона было его домом, он чувствовал, что вся его жизнь, его история, само его существо неразрывно связано с этим местом. Ухо было таким теплым, таким уютным, таким просторным. Здесь ему довелось так много всего пережить...

При въезде в этот дом Намус, естественно, не обошелся без приличествующих случаю церемоний вежливости. Он изо всей мочи пропищал слону о своем решении.

— О слон, — закричал он, — знай, что я, комар Намус, собираюсь поселиться здесь. И так как это твое ухо, то я, желая соблюсти обычай, сообщаю тебе о моем решении.

Слон не возразил ни слова. И Намус вселился, даже не подозревая о том, что слон его не услышал. По правде говоря, тот и не почувствовал вселения комара со всем его многочисленным семейством в свое ухо.

Но вот прошло какое-то время, и Намус, побуждаемый, как и в прошлый раз, самыми вескими причинами, снова решил поменять жилище. И опять решил сделать это в соответствии с установленной традицией.

Хорошенько отрепетировав прощальный монолог, он прокричал его слону в самое ухо. Но не получил никакого ответа. Он крикнул еще раз, но слон по-прежнему хранил молчание. Тогда Намус набрал полную грудь воздуха и в третий раз изо всех сил прокричал:

— О слон, знай, что я, Намус, намерен покинуть свой очаг и дом, оставить свою резиденцию в твоем ухе, в котором я так долго прожил.

Наконец слова комара достигли слуха слона. Пока он их обдумывал, комар продолжал:

— Что ты мне ответишь на это? Каково твое мнение об этом?

Слон медленно поднял свою огромную голову и протрубил:

— Ступай с миром, ибо поистине твой уход имеет для меня такое же значение, какое имел твой приход.

Самонадеянность суфия

Наваб Мухамед Хан, Джан-Фишан шел однажды по улице и увидел шумную, недоброжелательно настроенную толпу. Он спросил человека, стоящего в стороне: «Что там случилось?» Тот ответил: «О Высочайший! Твой ученик затеял ссору с жителями этого квартала».

Джан-Фишан вошел в толпу и сказал своему последователю: «Объяснись». Тот произнес: «Эти люди были враждебны». Люди воскликнули: «Это неправда! Наоборот, мы превозносили его!» «Что они говорили?» — спросил Наваб. «Они говорили: "Да здравствует великий ученый!" Тогда я сказал им, что невежество ученых ответственно за отчаянное положение человека».