Биармия - [27]

Самоеду Того-Лого.

Если спросите меня вы,

Кедра старого без шутки:

Где ж кузнец тот, сильный Ошпи,

Быстрый Ошпи Лыадорса?

Я отвечу, я скажу вам:

Он остался в Джеджим-парме

Охранять богатства Райды.

Райда белая собралась

В тундры дальние, на север,

Без желанья, неохотно.

Яур, князь рыжебородый,

Убедил ее поехать:

„Райда, белая красотка,

Украшенье нашей пармы,

Терем свой покинь на время.

Красоту утратишь скоро

Ты в слезах о сыне Югыд.

Побывай у Того-Лого,

Осуши на время слезы

И предай ты их забвенью“.

Так сказал супруг ей верный.

И словам его поддалась

Славного Оксора дочерь

Райда, мудрая вещунья.

Посмотрите: звери, птицы

Взволновались все по Ижме.

Ожидали все красотку,

Синеглазую царицу.

Буйным вихорем несутся

Быстроногие олени.

Твердый наст снегов великих —

Гладкая для них дорога».

Все-то верно говорили

Те священные деревья,

Росшие у речки Ижмы

На увалах многодумных.

Яур, князь рыжебородый,

С ним его супруга Райда

И Вэрморт, игрок великий,

Ехали все на оленях

По сугробам отвердевшим,

Бриллиантами игравшим

В солнечных лучах весенних.

По узору снежной Ижмы

Путь держали дети пармы,

Приближались к юртам Того,

Старшины, владыки тундры.

Там и сям паслись олени

И бродили по сугробам,

Белый ягель добывая

Из-под снега, льда на парме.

Ударяли те олени

В лед копытом острым дружно

И ломали лед хрустальный,

Выгрызали вкусный ягель,

В дни зимы себя питая

Многотрудно, не без горя.

Песнопевец, тун-кудесник,

Он сказал тут слово правды,

На стада оленей глядя:

«Посмотрите-ко, друзья вы,

Яур, князь рыжебородый,

И ты, Райда, дочь Оксора:

Многотрудно добывают

Пищу сладкую олени

Из-под снега, льдов хрустальных.

Бьют копытом в лед зеленый

И ломают на куски все,

И под ними белый ягель

Щиплют острыми зубами.

Так себя они питают,

Доставляя жизнь и пищу

Северянам, самоедам,

Отдавая человеку

Шерсть и кожу, тело в пищу.

Кровь в напиток самоедам,

Кожу белую — в одежды

И рога в посуду людям.

О, безвинные творенья

Бога высшего на небе!

Вы — священные сосуды

Жизни сладкой тундр великих.

Без оленя невозможно

Жить на свете человеку

Близ студеных, отдаленных

Берегов песчано-ровных

Океана — старца мира.

Как назвать мне вас, олени,

Оценить как щедрость вашу?

Дивным чудом жизнь творится

На земле пространной ширью».

Так сказал он, тун-кудесник,

Заиграл затем на домбре.

Прибежали тут олени,

Эти кроткие творенья,

И сказали, и ласкали,

Алой мордой целовали

Песнопевца-чудодея.

И мычать все стали разом,

И бодаться тут рогами,

Подражая звукам домбры.

Прыгали в снегах в восторге

Эти дети тундр великих.

И заплакали герои —

Яур, князь рыжебородый,

И Вэрморт, игрок великий,

Залилась слезами Райда,

Видя радость и веселье

Стад оленьих быстроногих

И невинных, и прекрасных,

Простодушных, величавых.

XXXI

Начался тут пир великий,

Пир роскошный, многолепный

В красной юрте Того-Лого,

Старшины, владыки тундры,

Вкруг костров сидели гости,

Званые из стран далеких,

Полубоги там сидели

Тех времен, давно минувших.

Тариола близ тагана,

Близ костров, шипящих громко.

Тариола, та невеста

С черною косой густою

И с глазами, словно звезды,

Неба горного созвездья.

В совике из красной ткани

С земляникой была схожа

Та невеста, Тариола,

Чудо-дева светлой тундры.

Близко к ней Тарьян, князь Югры,

Дорогой жених с Печоры.

Седой царь Печоры синей,

Он отец Тарьяна мудрый,

Близ костра сидел преважно

Соболями весь покрытый.

Того-Лого тут же, рядом,

Сам хозяин красной юрты,

Он отцом был Тариолы.

Сарго-Яга, тун-кудесник,

Восседал, он величало,

Под себя сложивши ноги

В белых пимах драгоценных.

Туриган, гонец Оксора,

Он сидел немного дальше,

Полулежа на мехах тут,

На оленьих шкурах мирно.

Яур, князь рыжебородый,

И Вэрморт, игрок великий,

С ними Райда — чудо пармы,

Близ огня сидели рядом.

Самоеды вместе с Югрой

Пили кровь оленью сладко.

А герои с Джеджим-пармы,

Райда белая за ними,

Вкусной рыбой наслаждались.

Сур медвяный, многохмельный

Из рогов оленьих пили

Многославные герои.

Развязались языки тут,

И расхвастались все гости

Кто чем мог и как умел он.

Сарго-Яга заиграл тут

На своей, на домбре тундры,

Удивилися герои

Песням тундры многозвучной,

Сарго-Яга, песнопевец,

Говорил слова такие:

«Тариола, ты красотка,

Ягель белый на равнинах,

Нежная трава близ речки,

Ты — брусника светлой тундры,

Ягодка в стране безлесной

Вблизи моря, чаровница,

Радуйся ты, дорогая.

Будь счастлива ты с Тарьяном

В веки долгие на тундрах».

Воспевал так Сарго-Яга

Тариолу в светлой юрте.

Тут Вэрморт запел, кудесник.

Взявши в руки домбру пармы:

«Приходите, приходите,

Боги неба все оттуда,

Из-за крыши занебесной,

Посмотрите, полюбуйтесь:

Цвет весенний между нами —

Чудо-дева Тариола.

Серебро реки тундровой,

Золото зари востока,

Бронза на верхушках сосен.

В час вечерний, в час заката

Побледнели звуки, краски

Всей природы поднебесной —

Тариола все затмила,

Чародейка, первозданно.

Синь озер и пурпур солнца,

Белоснежные равнины

Тундры вольной, беспредельной —

То подножье Тариолы,

Той богини, той царевны,

Тариолы несравненной.

Папоротника цвет незримый,

Цвет таинственный, огнистый —

Губы алы Тариолы,

Той красотки тундры белой.

Лепесток ты дикой розы,

Цвет терновника близ леса,

Солнечных лучей сиянье

По краям кудели-тучи —

То ресницы Тариолы.

Птицы черные на небе,

На дуге молочной неба —

То глаза ведь Тариолы.

Облаков кудрявых стаи —

Груди пышны Тариолы.