Безымянное семейство - [89]

Возможен ли побег из тюрьмы на эту сторону, а потом — через деревню? Как удастся Жану выйти из камеры, перелезть через стену, обмануть бдительность часовых? Это и предстояло выяснить вместе с братом аббату Джоану, если его пропустят в крепость. Как только Жан очутится на свободе, они втроем, вместе с Лионелем, отправятся не к американской границе, а к Ниагаре, на остров Нейви, где сосредоточились повстанцы, чтобы попытаться предпринять последнее усилие.

Аббат Джоан пересек наискось прибрежную полосу, подошел к воротам, у которых стоял часовой, и попросил, чтобы его пропустили к коменданту форта.

Из караульни, расположенной внутри обнесенного стеною двора, вышел сержант в сопровождении солдата. Он нес большой фонарь, так как было уже совсем темно.

— Что вы хотите? — спросил сержант.

— Поговорить с комендантом.

— А кто вы такой?

— Священник, который пришел предложить свои услуги заключенному Жану Безымянному.

— Можете сказать: осужденному!..

— Разве приговор уже вынесен?..

— Еще позавчера, и Жан Безымянный приговорен к смертной казни.

Несмотря на все свое волнение, аббат совладал с собой и в ответ лишь промолвил:

— Тем больше оснований не отказывать осужденному в посещении священника.

— Я доложу об этом коменданту форта майору Синклеру, — сказал сержант и направился к блокгаузу, приказав пропустить аббата Джоана в караульню.

Тот присел в темном углу, размышляя над тем, что сейчас услышал. Раз приговор уже вынесен, не слишком ли мало осталось времени для осуществления его планов? Однако приговор, вынесенный более суток назад, еще не приведен в исполнение — не потому ли, что майор Синклер получил приказ отсрочить казнь? Аббат Джоан ухватился за эту спасительную мысль. Но сколько продлится отсрочка, хватит ли ее на то, чтобы подготовить побег узника? И разрешит ли ему майор Синклер пройти в тюрьму? Наконец, как быть, если он согласится допустить священника лишь в тот момент, когда Жан уже пойдет на казнь?

Мучительная тревога терзала аббата Джоана.

Через некоторое время в караульню вернулся сержант и, обратясь к молодому священнику, сказал:

— Майор Синклер ждет вас!

Вслед за сержантом, освещавшим ему фонарем дорогу, аббат Джоан пересек внутренний двор, посреди которого стоял блокгауз. Насколько это позволяла темнота, он постарался определить размеры двора, расстояние, отделяющее караульню от ворот, — единственный путь, по которому будет возможно выйти из форта, поскольку через стену вряд ли удастся перебраться. На случай, если Жан не знает плана расположения крепости, Джоан постарается ему его описать.

Дверь блокгауза была открыта. Сержант, а вслед за ним Джоан прошли внутрь, и дневальный закрыл ее за ним. Они стали подниматься по ступенькам узкой лестницы, которая вела на второй этаж, расширяясь по мере утолщения стены. Поднявшись на площадку, сержант отворил дверь, находившуюся прямо напротив, и аббат Джоан вошел в комнату коменданта.

Майор Синклер оказался человеком лет пятидесяти, плотного сложения, с грубыми манерами, настоящий англичанин по выправке, настоящий саксонец по почти полному отсутствию сочувствия к человеческим страданиям. Вероятно, сам он с удовольствием отказал бы осужденному в напутствии священника, если бы не получил на этот счет указаний, ослушаться которых не мог. А потому он принял аббата Джоана довольно холодно: даже не привстал с кресла, не вынул изо рта трубки, дым которой наполнял комнату, тускло освещенную единственной лампой.

— Так вы — священник? — спросил он аббата Джоана, оставшегося стоять в нескольких шагах от него.

— Да, господин майор.

— Вы пришли напутствовать осужденного?

— Если позволите.

— Откуда вы явились?

— Из графства Лапрери.

— Это там вы узнали о его аресте?

— Да, там.

— И о приговоре?

— Нет, это я узнал только что, по прибытии в крепость Фронтенак, и я подумал, что майор Синклер не откажет мне в свидании с узником.

— Пусть так! Я уведомлю вас, когда придет пора, — ответил комендант.

— Разве исповедаться может быть слишком рано, — возразил аббат Джоан, — если человек осужден умереть?..

— Я же сказал вам, что я вас уведомлю. Идите и ожидайте в деревне Фронтенак, за вами туда придет мой солдат.

— Извините, что я настаиваю, господин майор, — снова заговорил аббат Джоан, — но может случиться, что меня не окажется на месте в тот момент, когда осужденному понадобятся мои услуги. Соблаговолите разрешить мне увидеться с ним теперь же...

— Я вам еще раз повторяю, я вас уведомлю, — ответил комендант. — Мне запрещено пускать к заключенному, кого бы то ни было до момента казни. Я ожидаю приказа из Квебека, и когда этот приказ поступит, у осужденного останется еще два часа. Черт побери! Этих двух часов вам вполне будет достаточно, вы сможете использовать их по вашему усмотрению для спасения его души. Сержант проводит вас до ворот.

После такого ответа аббату Джоану ничего не оставалось, как уйти. Однако он никак не мог решиться на это. Не увидеть брата, не условиться с ним значило отказаться от всякой попытки устроить побег. Поэтому Джоан уже был готов даже пойти на унижение, чтобы добиться от коменданта пересмотра его решения, но тут отворилась дверь.