Безупречный парень c Чистопрудного бульвара - [17]

Дима развернулся и, не дожидаясь повешения попугаев, отправился за оставшимися рулонами обоев.

Наконец, все покупки были перетащены Димой в прихожую и он, отдуваясь, обозрел их: складывалось впечатление, что в квартиру Софьи переехал в полном ассортименте хозяйственный магазин. Внутренне содрогнувшись, Дима подумал, что теперь его попросят все это добро еще и расставить. Рядом с ним, улыбаясь, щебетала мадам Пирожкова, мама Софьи:

– Какой прекрасный юноша! Сделал столько работы и не просит ни копейки денег. Да еще молча, без этих плебейских «Жеваный крот!», «Разрази меня гром!» и прочего. Ах, меня так угнетает, когда мужчины ругаются! Но вы… вы просто чудо что за парень. Буду иметь вас в виду, если потребуется грубый физический труд! Софья, где ты его нашла?

– Эм, в вузе познакомились. Помогаю Диме готовиться к экзамену.

– Когда я вошел, она помогала ему готовиться к экзамену без юбки, – подмигнул Вадим Петрович.

– Папа! Ты опять! – вспыхнула Софья.

– Ой, по мне, готовьтесь сколько хотите, – отмахнулась мадам Пирожкова, смеясь. – Главное – предохраняйтесь.

– Ну, раз никто не против, мы пойдем в мою комнату, – объявила Софья.

– Так точно, – подтвердил Дима.

– Так точно? Погоди-ка! Так ты что же, пострел, в армии служил? – поднял брови Вадим Петрович.

– Служил. В спецназе в Новосибирске, – осторожно подтвердил Дима.

– А-ха-ха! Вот это мальчик! Ну, дочура, у тебя глаз алмаз! Погоди со своими экзаменами пока что. Сейчас мы, два бравых солдата Швейка, сядем за стол и раздавим бутылочку красненького в честь знакомства.

– Вадим, ну, может, им правда надо, – подала голос мадам Пирожкова.

– Цыц! Без баб разберемся. Идите в большую комнату, займитесь обоями, – категорично заявил Вадим Петрович. – Ну-с, молодой человек, где тут у нас бутылочка Ля Шаблизьена? Вот она, родимая. Сейчас мы ее вскроем.

Дима посмотрел на Софью: в ее круглых взбешенных глазах читалось: «Когда-нибудь сбегу из дома».

– Ух, какие мы сделали большие страшные глаза! – передразнил Вадим Петрович. – А я ещё страшнее умею! Вот, смотри!

Вадим Петрович растянул руками рот, вытаращил глаза так, что они вылезли из орбит, и высунул язык, как покойник. Софья крикнула: «Дурак!» и ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Дима присел за стол и, вздохнув, придвинул к себе бокал. Вечер обещал быть долгим.

Глава 5

Ровно без пяти минут девять по московскому времени, при облачной погоде с прояснениями, небольшом северо-западном ветре и температуре плюс девятнадцать Вика встала перед домом по адресу «Чистопрудный бульвар, 16» и три раза шумно, как астматик, вдохнула. Дом был пастельно-зелёный, дореволюционный, основательный – да, именно в таком и должен был обитать респектабельный молодой принц. С фасада на мир глядели три подъезда – один жилой, в другом находился бар, а в третьем, заветном, держал офис он, самый совершенный из мужчин, по сравнению с которым Давид, вылепленный Микеланджело, был банальным нудистом, а Билл Гейтс – очкастым нердом из скучного мира ботаников. Соседство офиса небожителя с баром её покоробило – там подобало бы разместиться как минимум ювелирному магазину или элитному бутику, а весь дом, конечно, надлежало отделать мрамором.

Так или иначе, пора было войти: Вика специально пришла рано, чтобы получить конкурентное преимущество и опередить других претенденток, среди которых наверняка были властные хищницы с десятилетним стажем работы и суперспособностью выполнять пять заданий одновременно. Их нельзя было допустить к телу небожителя любой ценой. Непрофессионально дрожащей рукой Вика утопила пальцем кнопку звонка, и услышала, как в недрах вожделенного офиса раздалось дребезжание.

Спустя секунду дверь запищала, как крыса, которой прищемили хвост, и Вика, открыв ее, оказалась в просторном светлом фойе. За стойкой ресепшн сидела худая женщина лет тридцати с прозрачно-голубыми глазами и – неожиданно! – в белом платке, словно она вернулась с утреннего богомолья и забыла принять светское обличье. В остальном она была одета безупречно – немецкая юбка и блузка были не только дорогими, но и смотрелись элегантно, а не как тряпки, развешанные для просушки.

Женщина подняла на Вику свои водянистые, как будто пустые глаза, и механическим голосом гугло-тети спросила:

– Доброе утро. Вы к кому?

– Я на собеседование. Хочу стать вашим офис-менеджером.

– Прекрасно, – сказала женщина в платке таким голосом, будто в ее жизни никогда ничего прекрасного не происходило. – Очень надеюсь, вы меня замените на ресепшн, а я вернусь к своим обычным занятиям. До позавчерашнего дня никогда бы не подумала, что работа секретарши настолько утомительна. Чувствую себя Золушкой, которой дали тысячу сковородок и один час, чтобы их отмыть. Давайте ваш паспорт и резюме.

Вика сунула женщине с глазами-пустынями свои бумаги и с надеждой стала наблюдать за ее реакцией: резюме действительно могло вызвать удивление даже у самой равнодушной дамы. Откровенно говоря, оно было написано в жанре фэнтези. Описывалась в резюме девушка-вундеркинд, которая к двадцати годам имела трехлетний опыт работы офис-менеджером и превосходные рекомендации из двух международных компаний. Правда, дозвониться по телефонам этих компаний было нельзя, а еще во время сочинения Вика сообразила, что у нее нет трудовой книжки и что днем, согласно тому же резюме, она училась в университете. Поэтому Вика назвала себя в резюме «вечерней секретаршей» – эпитет, не уступающий по загадочности катренам Нострадамуса. Женщина в платке, однако, редко проявляла эмоции: подняв одну бровь и шевеля губами, как первоклассник, читающий по слогам, она перепечатала информацию из паспорта и резюме в какую-то базу и сказала: