Безумные мечты - [5]

– Женщина, которая подарила мне этот галстук? Да так, одна подружка. Ничего особенного.

– По-моему, она хотела тебя гораздо больше, чем ты ее, – предположила Мадлен. Господи, почему ей так легко сейчас говорить ему такие вещи, которые она никогда и никому на свете сказать не решилась бы?!

Незнакомец заглянул в ее бокал:

– Ты что, гадаешь на кофейной гуще?

Она пожала плечами:

– Несложно догадаться.

Он и в самом деле принадлежал к тем мужчинам, которых женщины обычно безумно хотят – и в которых страстно влюбляются. Нет, себя Мадлен к таковым, естественно, не относила: у нее гораздо более утонченные вкусы, а этот незнакомец не казался каким-то особо изысканным. Хлопчатобумажная рубашка подчеркивала мускулы на плечах и груди, а узкие брюки облегали сильные стройные ноги и крепкие бедра. А как он подошел к ней – словно дикая кошка! Он смотрел на нее, и она прекрасно понимала, почему женщины без ума от таких мужчин, – чего стоит один только их взгляд! Посмотрит на тебя такой вот – и чувствуешь себя любимой и обожаемой…

– Да, женщины любят такие вещи, – пробормотала она, поднимая бокал и делая большой глоток рома: она совершенно забыла о том, что собиралась больше не пить!

– Какие вещи? – удивился он, опираясь щекой на руку.

Только тут Мадлен заметила, что у него очень красивые руки: с длинными пальцами, сильные, изящные. Они, как и лицо и шея, были покрыты темным загаром. Мадлен заметила еще один шрам на его руке.

– Предположу – ты или солдат, или тебе просто не везет, – сказала она.

– М-м-м?

Она указала на шрам, однако он не понял, что она хотела сказать. Осмелевшая от его спокойной реакции на те глупости, которые она ему говорила, Мадлен легонько дотронулась до его руки.

– А, ты об этом… – хрипло пробормотал он.

– А вот еще. – И она дотронулась до следа от шрама на его виске.

Он так и замер, когда она провела рукой по всей длине рубца, задев его по волосам.

– А нос… – и она провела по нему пальцем, – чуть искривлен. – Мадлен показалось, что ее голос звучит тоже хрипло. Внезапно ей захотелось дотронуться до его губ – но на них не было никаких шрамов, и поэтому пришлось остановиться.

Он придвинулся к ней ближе:

– Пару лет назад мне сломали нос…

– Как это?

– В драке.

– Я погляжу, у тебя жуткий характер, – протянула Мадлен.

Он улыбнулся в ответ:

– Вовсе нет. Я безобидный, как овечка.

У Мадлен перехватило дыхание.

– А по-моему, ты со мной просто флиртуешь…

– Ну а с кем мне здесь еще флиртовать? – отпарировал Рэнсом. – Только ты да вот еще те парни в углу, но им, по-моему, мой галстук тоже не нравится… А ты не любишь, когда с тобой флиртуют?

– Я… я не привыкла к этому, скажем так.

– Но если ты не привыкла к флирту, то, наверное, живешь в высокой башне, охраняемой целым войском…

– В высокой башне? – удивилась Мадлен и сделала еще глоток рома.

– Ты замужем?

– Нет. – Она растерянно заморгала и поняла: ей не требовалось никакой дополнительной охраны, чтобы защититься от мужчин. Она сама вполне умела постоять за себя.

– А, ну вот и славно.

– То есть? – снова не поняла она. – А если бы я ответила, что замужем, ты бы повернулся и ушел?

– Нет, конечно. Но я бы не… Черт, это трудно объяснить…

– Ты бы – что? – не сдавалась Мадлен. Что же задумал этот опасный, непредсказуемый незнакомец?

Он пожал плечами и огляделся.

– Ну, к примеру, я бы не стал приглашать тебя потанцевать со мной.

– Но здесь и так никто не танцует. Здесь же нет специального места для танцев.

Он усмехнулся:

– Нет специального места для танцев, говоришь? Но разве мы с тобой не можем разок взять да и нарушить неписаные правила поведения в баре отеля «У тигра», а? – Он встал и взял ее руку в свою.

«Еще никто и никогда не прикасался ко мне без разрешения!» – подумала Мадлен.

– Вставай, пошли, – обратился он к ней. – Есть музыка, немного свободного места и красавец парень; это я. Чего еще тебе нужно для танцев?

В самом деле, в баре тихо играла музыка – хотя еще мгновение назад Мадлен не обращала на нее никакого внимания. И когда бармен услужливо сделал погромче, из приемника донеслись жесткие, металлические звуки румбы.

– Как насчет румбы? – спросил ее незнакомец, обнимая.

– По-моему, ужасно. Я так давно не танцевала румбу…

– Зато сейчас – пожалуйста.

Она рассмеялась, когда через несколько мгновений поняла, что он танцует румбу нисколько не лучше, чем она сама. Однако ему, по-видимому, доставляло наслаждение просто двигаться под музыку – он нисколько не стеснялся своей неловкости. Как бы там ни было, а он был очень изящным и пластичным – и ей было безумно хорошо и легко скользить в его объятиях. Она рассмеялась от удовольствия, когда они закончили танцевать. «Абсурд какой-то», – подумала она, а вслух сказала:

– Я ведь никогда не смеюсь так глупо… – чопорно начала она.

Незнакомец все еще не выпускал ее рук.

– А напрасно. Тебе это очень идет. Сразу делаешься такая хорошенькая…

Это прозвучало настолько искренне, что она покраснела. За всю жизнь она слышала цветистые и искусно составленные комплименты от множества умных мужчин, однако прошло уже лет пятнадцать с тех пор, когда она в последний раз чувствовала себя смущенной и не находила, что ответить на комплимент.