Безумное такси - [48]

— Лиля, мне нужен в руководстве тот, на кого я могу опереться, как на самого себя, — ответил Боровиков. — Ты одна из таких. Ты даже больше, чем одна.

— Я не собираюсь бросать дела фирмы, — отрезала Лиля. — Я их буду совмещать.

— По закону тебе не положено иметь магазин на стороне, — нашел, наконец, веский довод Роман Юрьевич.

И вновь попался в её ловушку — она так ждала этих слов.

— Правильно, нельзя, — согласилась. — Я оформлю магазин на подставное лицо.

— И кто же будет этим лицом, если не секрет? — поинтересовался Боровиков.

— Моя лучшая подруга Нина.

— Я вижу, у вас действительно крепкая дружба. Не слишком ли?

— Не беспокойся, старичок, в лесбиянки меня не потянет никогда, даю тебе в этом слово.

— Ну что ж, тогда с Богом! — повеселел Боровиков. — Действительно, почему бы и не попробовать. Знаешь, что я посоветовал бы вам? — загорелся он вдруг Лилиной идеей. — Ну её к черту, галантерею — невыгодно. Покупай-ка магазин сантехнических изделий. Я тебе такие вещи буду поставлять — сразу все кокуренты свернутся в бублик. Ну, как?

— Ты у меня умный и дальновидный старичок, — Лиля чмокнула мембрану. По этому случаю пришли машину с водителем — не подобает управляющим раскатывать в общественном транспорте. Как думаешь?

— Я думаю — вы уже растете…в своих глазах. Хорошо, будет вам машина.

Лиля, — позвали сзади. Она обернулась — Нина стояла на пороге с мокрыми глазами.

— Это ты все…для меня? — спросила тихо, указывая на телефон.

— А для кого же, дурочка? — Лиля чмокнула её в подсоленную щеку. Поздравляю с повышением — с сегодняшнего дня ты управляющая магазином лучшей в мире сантехники. А это означает что ты достигла того, к чему я стремилась четыре года, всего за несколько минут телефонного раговора. Еще не поняла? Ты будешь работать в фирме "Линия плюс", бок о бок со мной. И все-таки мне ещё не очень верится, что женская логика победила грубый мужской напор. Как думаешь, мы не делим шкуру неубитого медведя? — весело спросила Лиля.

Не знаю, как там сложится дальше, — всерьез ответила Нина, — но чувствую и понимаю — благодаря твоей помощи во мне только с сегодняшнего утра начинает просыпаться человек, а не живой манекен для испытаний на нем прожиточного минимума.

Глава 14. ОБЪЕКТ СДАН — ОБЪЕКТ ПРИНЯТ.

Карачаево-Черкесия, лето 1995 года.

Что удивительного — встречать их вышел тот же Борщ — един, аки указующий перст. И ещё отметил Толик, выпрыгивая из салона микроавтобуса свет в общежитии горел лишь в одной комнате да на общей кухне. Да на улице — над крылечком общаги. Сие означало одно — парней сегодня вечером дома не присутствовало. Тогда где же они? Этот вопрос Поняков и задал Боре, который в это время ручкался со всеми прибывшими. С довольно-таки кислой миной на роже, которая никак не вязалась с торжественным моментом встречи.

— Отсутствуют, — Борщ за время работы выучил русский почти на уровне своей мовы, так что общаться с ним можно было вполне сносно. Но не на данный момент, как заметили уже все.

— Ты что, сегодня дежурный по встрече? — Шнек вылез из кабины и уставился на него недоумевающе. — А остальные четверо дрыхнут себе беспробудным сном? В такое-то детское время? Не верю.

— И правильно делаешь, — ещё больше посмурнел Борщ. — Беда у нас, бугор, — он повернулся вновь к бригадиру.

— Твою мать, только этого сейчас мне и не хватало для полноты ощущений! — Толян уселся на нижнюю ступеньку крыльца и полез в карман за трубкой. — Из одной заварухи да в другую. Ох, задницей чую — доведете-таки вы меня до инфаркта в неполные четверть века.

— Ты его поменьше слушай, Толик, — подкатился сбоку Хопер. — Борщ у нас паникер, страхополох по-ихнему, каких ещё поискать. Ему из мухи слона сделать — что мне два пальца обо…

Ладно, давай уж, руби сплеча, чтоб не так больно было, — прервал Толян словесный понос Эдика, обращаясь к Борщу. — Только коротко и по делу.

— Калория, Мамочка и Вий подхватили птичью болезнь, а Тарзан поехал проводить их до диспансера, — отбарабанил на одном дыхании Борщ и уставился на мужиков, ожидая реакции. — Мне поручено встретить вас.

— А почему без оркестра? — машинально пошутил Поняков. — И что это ещё за птичья болезнь?

По тому, как все дружно заржали, понял, что где-то дал маху. Естественно — почти все в бригаде были старше его годами, кроме Соколка. Значит, и жизненным опытом обладали намного большим, чем у бригадира. — Да объяснитесь, наконец, прежде чем подохнете со смеху, — обозлился Толик. Если не понос, тогда что это?

— Гоноррея, бугор, — Кот дружески хлопнул его по плечу, призывая к спокойствию. — Обыкновенный триппер, в просторечье. Еще имеет прозвища: "весенняя капель", "три пера", "сопливчик", "трипак", "офицерская болезнь" и множество других. Потому что гоноррея на сегодняшний день, не побоюсь этих слов, охватила большую часть взрослого и не очень населения земного шара. Кстати, почти девяносто процентов больных ею ходят в холостяках, значительно поднял он вверх указательный палец. — Могу даже признаться, откуда сведения — одна из медицинских энциклопедий подсказала. Не читал, случаем?

— Читал, конечно. Но там ни слова о "птичьей болезни".