Безумие. Боль - [77]

Прошло шесть лет с момента, когда он увидел Каро, всего – то шесть. Будучи практически моим ровесником, старше на год, в свои двадцать пять он выглядел как старик. Дело было не в шрамах, что стали украшением его лица, и не в том, что в волосах появилась седина после той аварии… нет, дело было совсем в другом – у него был взгляд старика. Бесконечно глубокий и далекий, устремленный одновременно в себя и на окружающих, его взгляд говорил о том, что обладателя больше нельзя поразить и удивить. Что он более не молод, даже если в документах написано иное. Помимо его внешности, взгляда, совсем другим стал и характер Люка. Прежде, такой открытый и общительный, но умеющий пресечь любые остроты или что – либо другое не вызывающие у него восторга, теперь он стал… злым. Да, иного слова и не подобрать. Едкий, ядовитый юмор, высказывания, в каждом из которых было стремление задеть оппонента. С ним было очень тяжело общаться, но казалось Люку это и нравилось, в какие – то моменты он похоже буквально наслаждался тем, что причиняет боль всем людям, попавшим в его окружение. Более того, именно в этом и состоит его цель – задеть, обидеть, причинить боль. Ничего не осталось от человека, которым он был раньше. Появился злой и ироничный старик, с молодым телом и взглядом, более старым чем у дедушек девяностолетних.

Встретившись с ним полгода назад, я еще была склонна винить в том Каро, да и сейчас считала, что есть немалая вина ее, в том, каким стал мой друг детства, с одним только изменением. Да, она была виновата, но… ему нравилось быть таким. Он не хотел возврата к прошлому, потому и шрамы убрал лишь частично, казалось, он выбрал свою роль и намерен теперь играть именно ее. И это был не добрый дядюшка, верный друг или компанейский парень. Скорее грозный и мрачный Хитклиф, чья месть не знает границ и направлена одновременно против всех, кто его окружает, за небольшими исключениями. Даже не верилось, что когда – то мы были лучшими друзьями, что я считала его самым добрым человеком на свете. Теперь… теперь я не была уверена, что Люка может назвать другом меня или кого – то другого, но гораздо хуже было то, что ему по всей видимости и не нужны были друзья.

-Николь…Николь? Вы меня слышите?

Погруженная в свои мысли, я даже не сразу поняла, что мой незадачливый, выбранный мне мамой спутник на вечер, уже несколько минут пытается привлечь мое внимание.

-Да, конечно, прошу простить, задумалась на минутку.

Улыбаться, главное улыбаться и не позволить никому видеть истинное выражение своего лица. Это было моей основной задачей на этот вечер, помимо… помимо желания увидеть Лукаса. Но «кавалер», явно не заслуживал моего пренебрежения, только лишь потому, что уступил просьбе своей матери, которую в свою очередь, явно просила моя. Викторианский роман, да и только. Но черт возьми, где же они? Сколько можно собираться и ехать, учитывая, что их дом находится в пятнадцати минутах? Тут и пешком уже можно было бы дойти несколько раз, хотя если речь идет о Каро, то об этом стоит забыть.

Странно, год назад, я думала, что умру, от одного только сознания, что они женаты, что не смогу быть с ним, из – за его свадьбы. Сходила с ума от мыслей, не зная, чем себя занять и казалась готова была умереть, в тот день, когда он женился. А теперь… теперь меня волновала это только в разрезе того, что они задерживались и явно виновница в том Каролина, а также… само ее присутствие было мне важно лишь из – за Люка и более ничего. Оказывается, когда есть уверенность и нет больше наивности, можно многое воспринимать совсем иначе.

Июль 2007

Мне казалось, что это сон, иначе и быть не может. Лукас, который просто отодвигает меня в сторону и проходит в дом, молча скидывает обувь и прямиком направляется в глубь дома. Он не может быть здесь, я просто сплю и мне это снится. У него сегодня была свадьба и он должен быть со своей… господи, как страшно даже сказать это слово… со своей женой, где – то в теплых краях, проводя свой медовый месяц, но уж никак не здесь.

- Иди сюда!

Это был… крик. Впервые я слышала, чтобы он кричал, раньше он всегда сохранял спокойствие в любых ситуация, а этот срыв испугал меня. Да, вот оно: Лукас действительно был здесь, но сейчас я ощущала уже только страх неизвестности, от того, что не знала, что меня ждет, каким он будет. Именно это было причиной, по которой я шла к нему с трудом переставляя ноги, внезапно ставшие непокорными и старыми, такими же, как и все мое тело.

- Если ты думаешь, что сможешь отсрочить свою казнь двигаясь как черепаха, то только злишь меня этим. Двигайся, бл*ть!

Мне уже казалось, что это не Лукас, а совершенно другой мужчина, у которого по каким – то причинам оказалось его лицо, настолько не привычно было слышать такой тон и высказывания. Пусть раньше он и мог быть намеренно злым, жестоким, сейчас он казалось считал себя просто императором, а меня покорной рабой. И все же, войдя в комнату, смотря на него, на лицо, в котором был лишь гнев и ярость, я понимала, что моя попытка сбежать, все закончить – обречена на провал. Если Лукас здесь, то я не смогу ему отказать, не смогу противостоять и полностью отказаться от мужчины, одно только присутствие, которого, сразу же выбивало меня из колеи.