Безрассудный - [23]

Теперь здесь стало почти совсем темно. Каково же было ее удивление, когда она увидела в комнате двоих мужчин. Они боролись. Незнакомец был высок и широк в плечах, его тяжелые кулаки молотили с неуловимой быстротой. Он нанес несколько сокрушительных ударов, потом выпрямился, а Орвилл зашатался и рухнул на пол.

Нежданный гость повернул голову в ее сторону, заколебался, но потом двинулся к ней, чтобы предложить ей руку, как решила Фейвор.

Она подняла голову, потрясенная и благодарная, и улыбнулась ему:

– Благодарю вас, сэр. Я… я не могу выразить, как я вам признательна. Большое вам спасибо.

Он не протянул ей руки. Она нахмурилась, сбитая с толку такой неучтивостью после всего, что случилось. Он сделал еще шаг навстречу ей и попал в полосу последних лучей света, проникающего в окно. Фейвор вдруг поняла его нежелание прикасаться к ней.

В последний раз она видела его, когда за ним гнались французские солдаты – солдаты, которых натравила на него она.

Это был ее англичанин.

Глава 10

Высокий мужчина прищурясь смотрел на Фейвор. С огромным облегчением она поняла, что он не может узнать ее в таком замаскированном виде…

– Вы благодарите меня за мою нынешнюю услугу или за ту, которой вы так ловко воспользовались в Дьепе? – спросил он.

Значит, с анонимностью покончено.

Его голос был грубовато-равнодушным, глаза цвета чистого дикого меда казались непроницаемыми. Только легкий изгиб верхней губы выдавал его настроение. Не слишком благодушное.

– Это и правда вы, – сказал он. – Какой вероломный план придумали вы для этого бедного пьяницы? – Он кивнул в сторону неподвижного Орвилла. – Будь я проклят, если мне не следует стряхнуть с него пыль и извиниться, так как любой мужчина, связавшийся с вами, леди Предательница, заслуживает, самое малое, жалости со стороны собрата по несчастью и, весьма возможно, его помощи.

Фейвор слушала эту едкую тираду вполуха. Она была занята тем, что смотрела на него. Боже, какой он огромный. Гораздо выше и шире в плечах, чем она его помнила. На нем были видавшие лучшие дни черные штаны в обтяжку и белая, не застегнутая на пуговицы, свободного покроя сорочка с открытым воротом. Угловатые, резкие черты лица, взъерошенные черные волосы, свободными локонами закрывающие сильную шею.

Она помнила англичанина бледным, а теперь перед ней был крепкий и загорелый молодой мужчина. Тот, прикованный к стене, с растянутыми в стороны руками, находился на грани отчаяния, а этот выглядел полным хозяином своей судьбы. Они явно поменялись ролями. Теперь над Фейвор властвовали судьба и воля других людей, и ей не понравилась такая перемена в их положении. Она вдруг осознала, что одна опасность сменила другую.

Англичанин подходил все ближе, как будто смакуя каждое мгновение. Фейвор попыталась подняться, но не успела. Он схватил ее за плечо и рывком поставил на ноги. Она заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Ну… – пробормотал англичанин. Его взгляд скользил по ее щекам, губам и шее, словно лаская. – Что вы скажете, мадам Нуар, или вдова Ламбетт, или как вас там называют, черт подери?

– Фейвор, – ответила она. – Фейвор Мак… Фейвор Донн.

Он застыл.

– Черт бы вас побрал, что это еще за фокус? Не знаю, в какую игру вы теперь играете, но я хочу знать правду.

Фейвор сморщилась от боли в плече.

– Правду, не то я… Правду!

– Это правда, клянусь вам! – вскричала девушка. – Мой брат – лорд Томас Донн. Он владеет поместьем в пяти милях от побережья на северной дороге. Вам стоит лишь спросить у любого в этом замке, чтобы получить подтверждение моим словам. Я – Фейвор Донн.

– А что сестра дворянина делала во Франции под маской продажной женщины? – В его взгляде читалось презрение.

Фейвор заколебалась в поисках подходящего объяснения. Он тряхнул ее.

– Говорите!

– Мой брат… а также Зверь – контрабандист, – прошептала она. – Это его искали французы в Дьепе. Это его я защищала в тот день…

Он наклонился к ее лицу. Его глаза больше не были спокойными, они обжигали. Англичанин выглядел теперь старше, чем во Франции, более жестким и гораздо более опасным. Фейвор молча молилась, чтобы он ей поверил.

– Я клянусь, – прохрипела она.

– Проклятие, – наконец выдохнул он, но, казалось, это был ответ на какое-то внутреннее признание, а не на то, что она сделала. – Вы еще не ответили на мой вопрос. Что вы делали в Дьепе, маленький ястреб? И почему на вас это новое оперение?

– Что? – растерянно спросила она.

– Ваши суровые брови исчезли, и вы выкрасили волосы. Зачем?

– Потому что, – Фейвор лихорадочно искала приемлемый ответ, – потому что английские джентльмены предпочитают черноволосых.

– Никогда об этом не слышал.

– А где вы могли слышать о современной моде? – спросила она, молясь про себя, чтобы его не рассердило ее нахальство. – Или вам в камеру приносили журнал мод?

На его лице промелькнуло одобрение.

– Туше.

– А что вы здесь делаете? – высокомерно осведомилась она, пользуясь возникшим преимуществом.

Неужели он узнал, кто она такая, и последовал за ней сюда, чтобы отомстить? При этой мысли ее охватила дрожь. Пусть ей будет уроком никогда не уступать велениям нечистой совести. Пусть бы его схватили французы.