Безрассудная страсть - [16]

Он должен сохранять бдительность.

Глава 6

Париж

Лицо Доротеи было таким же белым, как кружевной платочек, который она прижимала к носу.

– Этот город пахнет ужасно! – воскликнула она. – Заставьте кучера ехать быстрее!

Это было невозможно. В узких улочках толпы людей блокировали экипаж, и никто не обращал внимания на окрики кучера. Город почти обезумел, стараясь с максимальным размахом отметить праздник Святого Людовика. Вино, песни и смех свободно лились по улицам, мешая транспорту.

Джулия взглянула вверх, на скульптуры, украшавшие здание собора. Дьявольски оскаленные горгульи взирали сверху вниз на толпу, их ухмылки казались Джулии скорее озорными, чем злобными. Однако Доротея содрогнулась.

– Они меня пугают, – пробормотала она, со страхом глядя на хохочущих разгоряченных гуляк за окнами экипажа. – Они такие же страшные, как горгульи, а дома вокруг все черные и грязные.

По мнению Джулии, люди выглядели веселыми, празднуя окончание войны. Горгульи тоже казались вполне довольными, словно хотели спуститься на улицы и присоединиться к гуляющим.

Сажа и угольная пыль действительно покрывали статуи и причудливую резьбу, но окна и балконы были украшены яркими цветами, а небо над городом светилось чистотой и голубизной. Все вокруг было цветным – красным, синим, желтым, даже грязные воды Сены казались полосой черного шелка.

Джулия прижалась лицом к окну экипажа, с интересом разглядывая все окружающее.

– Моя бабушка любила говорить, что у каждого города есть свое очарование, как у женщины или красивого мужчины. Есть уникальный запах, особый дух, оттенок света, который придает каждому месту неповторимую магию и заставляет в него влюбляться. Она утверждала, что, оказавшись в новом месте, первым делом надо понюхать его, словно цветок, ощутить его аромат.

Но Доротея продолжала прижимать к носу платочек.

Джулия ласково улыбнулась: для нее Париж был настоящим чудом, дамой преклонного возраста, которая, возможно, знала лучшие времена, но все еще наслаждалась жизнью во всей ее полноте. Она глубоко вздохнула и почувствовала запах чеснока, свежего хлеба и резкий цветочный аромат, от которого закружилась голова, – они как раз проезжали цветочный рынок. Еще она чувствовала запах вина, пота и, конечно, другие, не слишком приятные запахи. Все они были запахами жизни.

Доротея испуганно вскрикнула, когда несколько уличных мальчишек запрыгнули на подножки экипажа и стали заглядывать в окна.

– С’est Wellington? – спросил кто-то из них, но, разглядев пассажиров, мальчишки с разочарованными лицами удалились. К их великому сожалению, в экипаже сидели только две совершенно обычные англичанки, а вовсе не знаменитый герцог Веллингтон.

– Они уже убежали, – заверила компаньонка Доротею.

За пределами их маленького изолированного мирка веселье было в самом разгаре. Толпа ликовала, предаваясь удовольствию. Джулия предположила, что отправка Наполеона в ссылку на маленький остров Эльба и возвращение Бурбона в свой дворец значат для народа меньше, чем то, что из фонтанов вместо воды льется вино.

Британская делегация прибыла сюда по приглашению короля Людовика XVIII. Он провел последние годы войны в Англии и теперь, восстановленный на троне, желал, чтобы каждый иностранный лорд, офицер, дипломат или советник, облачившись в лучшие одежды, принял участие в празднестве.

Будучи простой служанкой, Джулия не имела права посещать официальные мероприятия – разве только Доротея выразит желание пойти и ей потребуется сопровождение. Однако ее место будет в тени, в дальнем углу. Хорошо осознавая, что бальные танцы для нее остались в прошлом, она все равно хотела посмотреть, как здесь будут происходить подобные торжества, пусть даже со стороны. Когда-нибудь она расскажет сыну, как люди праздновали окончание войны.

Но Доротея наотрез отказалась выходить из своей комнаты, и лорд Айвз уходил один.

Каждое утро за завтраком он рассказывал Доротее и Джулии обо всех мероприятиях, которые посещал накануне. Надо сказать, сестра майора живо интересовалась мельчайшими подробностями званых вечеров.

– Расскажи, что носят сейчас в Париже! – попросила она, пока Джулия наливала чай, стараясь не показать своего желания услышать ответ лорда Стивена. Прошло уже много лет с тех пор, как парижские моды были доступными в Англии. Нет, не то чтобы английские модницы не получали контрабандой бельгийские кружева и парижские модные журналы, так же как их мужья тайно ввозили в страну французский коньяк. Пусть это было нелегально и непатриотично, но ни одной моднице это соображение не могло помешать.

Глаза Стивена изумленно округлились.

– Разве люди обычно не говорят друг другу сначала «доброе утро», а уж потом переходят к остальным проблемам?

Доротея бросила на брата хитрый взгляд.

– Только не тогда, когда есть важная информация, которой один из собеседников располагает, а другой хочет услышать. Кстати, ты говорил своим солдатам «доброе утро» перед боем?

– Нет, но война и мода все же разные вещи, – ответил он.

Доротея закатила глаза.

– Не увиливай! Разве ты не заметил, что носят люди?

Стивен дождался, пока лакей поставит перед ним тарелку.