Безмятежное море - [49]

Диана, которая до сих пор не питала особой любви к Амаранте, неожиданно для себя почувствовала к ней искреннюю симпатию.

— Подобные люди ставят себя в глупое положение, — убежденно заявила она. — Тем более в наши дни, когда так много смешанных браков…

Единственными английскими словами, которые поняли дядя и тетя Амаранты, было выражение «смешанные браки», и старики тут же выразили неодобрение и убеждение в необходимости поддерживать чистоту расы.

— Как же быть со мной и с миссис Мортон? — добродушно встрял Пол. — Мы с ней полукровки.

— Мой дорогой Пол, мы смотрим на тебя как на грека от головы до пят. И когда ты женишься на прекрасной греческой девушке, это закрепит наше мнение, — ответила тетя Амаранты, снисходительно ему улыбаясь.

— Что касается миссис Мортон, то она является воплощением богини нашего острова, Афродиты, — галантно заметил дядя на медленном и довольно странном английском, а потом торжественно процитировал строчку из поэмы, которую, судя по всему, учил еще в школе, полвека назад: — «Дочь богов, божественно прекрасная богиня!» — Он с гордостью оглядел сотрапезников и добавил, сияя: — Не правда ли, подходящая поэма?

Это проявление сердечности побудило Диану храбро подняться и произнести тост, старательно выговаривая греческие слова:

— Я люблю ваш прекрасный остров и его дружелюбный народ. И я благодарна за ваше теплое гостеприимство!

И она подняла свой бокал. Однако мысли Дианы были не так радостны, как эти слова. «Я слабое существо, — злилась она про себя. — Мне надо бежать с Кипра, вырваться из этой атмосферы и вернуться в свой холодный климат».

Но если Диана была недовольна собой, другие дружно рассыпались в комплиментах, исключая тетю Амаранты. Старушка, похоже, сердилась на своего почтенного мужа, считая, что тот явно переборщил в оценке личности Дианы.

Когда они с Михаилом возвращались в офис, он ликовал.

— Ты была великолепна! — восторгался Михаил, ведя ее под руку по людному тротуару и оберегая от толчеи. — Ни следа нервозности. Произношение безукоризненно! Я опьянен до смерти!

Диана кинула на него лукавый взгляд:

— Надо говорить: «рад до смерти». Опьянен — это про дядю Амаранты. Уверена, что его жена вне себя. Кстати, они не так плохо знают английский, как прикидываются.

— Я тоже так думаю. Но пока осевшие здесь англичане не заговорят по-гречески, пожилые люди предпочтут говорить на своем языке. — Он немного помолчал, затем уверенно добавил: — Мы должны поднажать с обучением. Скоро ты заговоришь совсем бегло.

Диана весело согласилась, но вновь подумала про себя: «Если у меня есть хоть крупица здравого смысла, я должна отсюда уехать, пока не стало слишком поздно».

Ко всеобщему облегчению, в последующие дни Йоланда искренне пыталась вести себя благоразумно, признав наконец, что в должности секретаря она не является персоной незаменимой и находится на другом положении, нежели остальные сотрудники. Видимо, она осознала, что злоупотребляет добродушием своих нанимателей. Теперь девушка вела себя вежливо и довольно дружелюбно не только в офисе, но и в пансионе.

Узнав о предстоящей вечеринке, Йоланда даже не надулась. Георгиос и Михаил перед этим объявили, что хотят немного увеличить ей жалованье, и итальянка была им очень признательна.

Диана поймала себя на том, что с нетерпением ждет этого вечера. Ее гардероб не был особенно роскошным, но она все же подобрала прекрасное и почти новое бледно-зеленое платье, которое пару раз надевала на корабле. Женщины могли бы вспомнить наряд, но Пол вряд ли обращал внимание на одежду, так что проблема с вечерним туалетом была решена.

В Никосии становилось жарко, но, вертясь перед зеркалом, Диана обратила внимание, что цвет платья создает эффект прохлады. Обычно Диана по вечерам укладывала блестящие светлые волосы узлом на макушке, днем же аккуратно стягивала локоны сзади шифоновым шарфом. Но сегодня она решила оставить их свободно падающими мягкой волной на плечи. Это сразу же превратило ее в ровесницу Амаранты и Лидии. Она совсем не походила сейчас на вдову.

Вскоре за ней зашел Георгиос, и Диана отметила, как он все-таки мил, несмотря на некрасивое лицо и полноту.

— Михаил все еще где-то бегает, выбирая дамам букетики на корсаж, — рассмеялся он. — Говорит, что Пол никогда не заботится о таких пустяках. Но я этим прохвостом уже сыт по горло, ждать его не стал и принес тебе это. — Он протянул ей изящную маленькую бутоньерку.

Диана восхищенно улыбнулась.

— Не рискну пригласить тебя к себе в комнату, ведь я не у себя дома, — извинилась она. — Подожди немного, я закреплю цветы булавкой.

Когда Диана вновь появилась в холле, она с сожалением заметила:

— Я бы с удовольствием угостила тебя шерри, но здесь мне плохо удается роль хозяйки.

Георгиос сочувственно взглянул на нее:

— Могу себе представить, что это для тебя значило — иметь мужа, дом, потом все потерять в одночасье и начинать с нуля. Могу сказать только одно: время лечит раны, а мы с Михаилом считаем тебя бесценным сокровищем. Дело не в знании нескольких языков — ты очаровательная и умнейшая леди.

— Георгиос! Вот это речь! Как мило с твоей стороны сказать мне все это, — поблагодарила Диана, взяв его под руку, когда они шли к машине.