Безмятежное море - [28]

Вечером Диана помогла Эмме искупать и уложить маленьких Анну и Лизу, рассказала девочкам короткую сказку на ночь и расцеловала каждую в обе щечки, пожелав им сладких снов. Выйдя в гостиную, женщины обнаружили, что Тео с Михаилом уединились в уютном маленьком кабинете, погрузившись в свои мужские разговоры.

— Отлично, — обрадовалась Эмма. — Теперь мы тоже устроимся поудобнее и немного посекретничаем. Ты можешь объяснить мне, какая муха тебя укусила? Почему, интересно знать, ты не хотела, чтобы я пригласила к нам Михаила? Вряд ли он вызывает у тебя отвращение — парень хорош как греческий бог и держит себя как шевалье Морис.

— Ни в малейшей степени, — ответила, улыбаясь, Диана. — Напротив, он мне очень симпатичен.

— Тогда ты, вероятно, решила немного поддразнить его? Или он относится к тебе не так, как ты хочешь?

— Можно сказать и так. Я не хочу, чтобы какой-нибудь мужчина вообразил себя влюбленным, в то время как у меня совершенно нет желания вновь впутываться в сердечные переживания, нет, серьезно! Но в данном случае все гораздо сложнее. Не считая того, что Михаил вообще не способен на серьезные чувства, я еще случайно узнала, что одна девушка совсем от него без ума. А мне совершенно не хочется давать бедной девочке повод для ревности.

Эмма немного помолчала, затем проговорила с сочувствием в голосе:

— Это, конечно, Йоланда, та итальянка, которая работает в «Афродите»? Как-то раз Георгиос упоминал, что эта глупышка совсем потеряла голову от Михаила. Он предупреждал парня, но на того это не произвело никакого впечатления. Михаил считает, что Георгиос несет чепуху.

— Точно. Теперь ты поняла, почему я так не хотела приглашать его сюда? Если Йоланда начнет меня ревновать, в офисе воцарится невыносимая атмосфера. Никто ничего не поймет, но мне придется оставить работу в агентстве и уехать с Кипра под каким-нибудь благовидным предлогом. А я этого совсем не хочу, впрочем, как и причинить боль Йоланде. Так что мне приходится вести себя с ним холодно. Эмма пожала красивыми округлыми плечами.

— Я думаю, что ты великодушная дура, моя дорогая, — поморщилась она. — Если ты выпустишь свои чувства на свободу, то вполне сможешь увлечься Михаилом. А он, по-моему, только того и ждет. — Эмма немного помедлила, затем продолжила с веселой улыбкой: — Справиться с Йоландой может только жесткий человек. Так о ней сказал Георгиос. Он еще добавил, что старина Зенон знал бы, как совладать со строптивой итальянкой, будь она к нему неравнодушна. Правда, мне кажется, что этот непреклонный мрачный холостяк первый попадется на удочку трогательному хрупкому созданию с огромными карими глазами, несмотря на то что знает, как ведут себя «настоящие мужчины» в подобных ситуациях.

Диана так была ошарашена неожиданной точкой зрения своей кузины, что несколько минут не могла вымолвить ни слова. Она, может, и не любила Пола, но не видела в нем ничего зловещего и мрачного, хотя это определение, по правде говоря, очень подходило к суровому археологу. Но Пол и Йоланда! Что за нелепая идея?!

— С трудом могу себе представить, что Пол Диметриос способен на романтические чувства, — спокойно заметила она.

— Тебе виднее. Я его едва знаю, а ты, как говорят, вынуждена общаться с ним довольно часто. Он может говорить очень интересные вещи по своему предмету, не так ли?

— И может, и говорит. Пол полностью поглощен античной историей острова, — заявила Диана излишне резко и сухо.

Диана, к своему смущению, подумала, что должна говорить о Поле очень осторожно, не допуская в своем голосе восторга, который мог бы выдать ее с головой. И тут же мысленно отругала себя — что за чепуху она несет? Во имя здравого смысла, что здесь может быть такого, что выдаст ее? Да и какие чувства она может питать к Полу?

К несчастью, Эмма, знавшая Диану слишком хорошо, не пропустила этих необычных ноток в ее голосе.

— Как-то равнодушно ты о нем говоришь, — удивленно заметила она. — Может быть, ты нашла его не очень приятным? Но если даже и так, еще никто не упоминал о Поле без восхищения — сейчас на Кипре он самый известный и яркий археолог.

— Я высоко ценю его заботу, это правда. Ему пришлось потратить уйму времени, чтобы дать мне урок по Саламису.

— Многие люди только мечтают об этом. Они дорого бы дали, чтобы иметь такую возможность. Я слышала, будто он собирается устроить для тебя еще несколько лекционных туров?

— Может, устроит, а может, и нет. — Диана пожала плечами. — Во всяком случае, сейчас он в Греции.

— Моя дорогая, ты, наверное, не слушала утром радио. В выпуске новостей на английском языке сказали, что он прилетел в Никосию прошлой ночью, а утром отправился в Ларнаку.

В это время из кабинета вышли Тео и Михаил. Эмма вскочила, чтобы предложить им шерри, и весь ее интерес к Полу Диметриосу тут же улетучился. Но Диана почему-то разволновалась. Пол в Ларнаке, всего в нескольких милях отсюда! Однако взбешенная собственной глупостью, она повернулась к сидящему рядом с ней Михаилу и подарила ему ослепительную улыбку, что явно удивило и ужасно обрадовало молодого человека.

«Михаил просто прелесть, — решительно сказала она себе. — Я охотно предпочла бы, чтобы моим учителем был он, чем этот скучный и противный Пол. И меня совсем не интересует, где он в настоящее время — в Афинах, на Родосе или на Кипре!»