Безмолвные воды - [22]

Я закатила глаза, и он рассмеялся.

– Она не хотела тебя обидеть, ты же понимаешь? Я заходил к ней, чтобы снять Маффина с дерева, и она пересказала мне ваш разговор. Я не оправдываю ее в том, как она это сказала, но в душе считаю, что старушка права… – он замолчал, увидев мой раздраженный взгляд. – Она была права, – хохотнул он. – Ты злишься.

Я начала писать в блокноте. Она назвала меня Джессикой.

Брукс нахмурился.

– Да, – он немного поерзал и устремил взгляд вверх.

Я выжидательно приподняла бровь. Он сделал вид, что не заметил, и продолжил разглядывать что-то на потолке. Я слегка постучала пальцами по его плечу.

– Я не должен ничего рассказывать, Мэгги.

Я снова толкнула его.

Он вздохнул.

– Ладно, но обещай, что никому не расскажешь, хорошо?

Интересно, кому я могу рассказать?

Он рассмеялся и дважды щелкнул пальцем по кончику моего носа.

– Я забыл, что разговариваю с девушкой, которая идеально сохранит тайну. Короче, моя мама сказала, что миссис Бун не в ладах со своей памятью. В прошлые выходные мама обнаружила ее, блуждающую по округе, и миссис Бун была очень смущена тем, что не понимала, где находится. Мама сказала, что, возможно, это первые признаки болезни Альцгеймера и посоветовала миссис Бун пройти обследование – просто на всякий случай.

А она?

Он нахмурился.

– Ты же знаешь миссис Би – она, мягко говоря, немного упрямая. Так вот, она сказала, что с ней все в порядке, и никто не должен вмешиваться в ее дела.

Внутри зародилось чувство беспокойства, когда я представила, что с миссис Бун может случиться что-то действительно плохое. Несмотря на временами испытываемую ненависть, я очень ее любила. От одной мысли, что с ней что-то произойдет, к горлу подступила тошнота. Но когда я собралась написать Бруксу еще несколько слов, он отстранил мою руку от блокнота.

– Подожди, у меня кое-что есть для тебя. Для нас, – он снял рюкзак, расстегнул его и вытащил большую маркерную доску и новую пачку фломастеров. – Я решил, что так проще писать, не тратя впустую столько бумаги. Плюс, если нам когда-нибудь нужно будет поделиться секретом, я не буду говорить его вслух, а потом мы просто сотрем все улики.

Я улыбнулась.

И он улыбнулся.

Я взяла маркер и начала писать, но не успела вывести хоть что-то, потому что он сказал:

– Сегодня я расстался с Лэйси.

У меня отвисла челюсть, а маркер в моей руке прочертил линию через всю доску. Он нервно рассмеялся и пожал плечами.

– Да, я знаю.

Лэйси и Брукс встречались девять месяцев. Точнее, девять месяцев, две недели и четыре дня – не то чтобы я вела подсчет.

Почему?

– Ну, я думаю, она вроде как бросила меня. Сказала, что не может быть третьей в списке моих жизненных приоритетов.

Третьей?

– Музыка… и… ну… – он усмехнулся, но это больше было похоже на гримасу, – ты.

В груди все сжалось, и я выпрямилась. Он продолжил говорить:

– Она говорит, что каждый день навещая тебя, я провожу с тобой слишком много времени. Это ревность. У нее возникло безумное предположение, что между нами что-то есть.

Между нами? Что-то есть?

Он закатил глаза.

– Конечно, ничего такого нет. Я сказал ей, что мы просто друзья, потому что так и есть.

Правильно. Конечно. Между нами ничего нет. Я прижала ладонь к кулону в виде якоря, который всегда носила на шее, и слегка сжала его. Мы с Бруксом просто друзья, но почему тогда это ощущается, словно удар под дых?

– В любом случае, я решил сам тебе рассказать, прежде чем это сделает кто-то другой. Это хреново, потому что я уже потратил кучу денег на смокинг для завтрашнего выпускного. Как бы то ни было, все это ерунда.

Я знала, что для него это не ерунда, потому что каждый раз, когда Бруксу было больно, он грыз ноготь на большом пальце правой руки.

Мне очень жаль, Брукс. Я сочувствую твоей боли.

– Да, мне тоже. Она мне нравилась, понимаешь? Лэйси была замечательная. Но… – он нахмурился, увидев написанные на доске слова, и стер их ладонью. – Видишь? Один взмах руки – и боль исчезла.

Он встал и начал бродить по комнате, перебирая кончиками пальцев корешки моих книг. И я знала, что боль не ушла, потому что еще одним признаком печали Брукса была его привычка листать мои книги.

Малюсенькая книжная полка, которая была у меня с детства, теперь полностью заставлена романами. А те, что не поместились, выстроились по периметру моей спальни. В отличие от большинства людей, я не группировала книги по жанрам или именам авторов. Мои книги были расставлены в соответствии с цветом их переплетов. Красные стояли рядом с красными, фиолетовые – с фиолетовыми. Поэтому всех входящих в мою комнату встречало пространство, окруженное радугой.

– Что это? – спросил он, взяв маленькую записную книжку в кожаном переплете.

Я вскочила с кровати и помчалась к нему.

Он коварно ухмыльнулся.

– О, мой… Магнит, неужели это твой дневник?

Я рванулась за ним, но Брукс поднял его высоко над головой. Я снова потянулась за ним, но он спрятал книжку за спину. Я продолжала неистово пытаться вырвать у него дневник.

– Что, интересно, ты здесь пишешь, а? Свои маленькие грязные секреты? Не могу не поинтересоваться… – он улыбнулся шире, и его улыбка сделала меня счастливой, сумасшедшей, взволнованной и испуганной одновременно. Чем выше он подпрыгивал, стараясь не дать мне добраться до дневника, тем сильнее прыгала я, пытаясь дотянуться и выхватить его. Каждый раз, когда мы прикасались друг к другу, мне хотелось прижаться ближе. Каждый раз, когда он касался меня, мне хотелось еще. Он смеялся не переставая. – Извини, Мэгги. Знаю, ты никогда не простишь мне этого, но я должен. Я просто должен прочитать одну страницу, чтобы узнать, какие мысли тебя посещают…