Безмолвная служба - [65]

«Анброкен» все еще была под водой, но у диверсантов возникли трудности по пути к месту встречи. На горизонте появились два итальянских эсминца, которые шли по направлению к ним. Когда они приблизились, Уильсон выпустил вторую из своих мини-торпед. Она унеслась и, кажется, поразила одну из целей — но ничего не произошло. Эсминцы повернули и прошли с обеих сторон байдарки, не заметив ее. Почти наверняка они теперь искали «Анброкен», и Уильсон понял, что Марс засек их появление благодаря гидрофонам и ушел в сторону.

Теперь морю поднималось, появились большие волны с белыми барашками; они бежали, пересекая район встречи. В течение следующих пяти часов Уильсон и Бриттльбэнк дежурили на месте, пока не истекло время, в которое могла произойти встреча. Они сбросили несколько ручных гранат с четырехсекундным замедлением, чтобы привлечь внимание субмарины, если она была где-нибудь под ними. «Анброкен» не отозвалась. Они прождали еще полтора часа, и когда байдарка начала опасно наполняться водой, они решили вернуться на берег, просушить ее, а затем попытаться вернуться на Мальту своим ходом, пройдя на веслах все 250 миль.

Они шли довольно успешно, пока во время одного торопливого перехода от берега не повредили байдарку и не были вынуждены сделать еще одну остановку. Их немедленно окружили и взяли в плен итальянские солдаты. Таг Уильсон провел весь остаток войны в итальянских и немецких лагерях для военнопленных, откуда бежал, — типичная история военнопленного. В Германии он бежал дважды, один раз — из едущего поезда, под сильным огнем. Он сумел вернуться в Италию в 1943 году и попал на «римский путь беглецов», организованный католическим священником, но потом его предали, и он снова попал в плен. До конца войны он оставался в лагере для военнопленных в Брунсвике.

Заканчивая историю о последнем походе Тага Уильсона и его товарищей из мальтийской подводной флотилии скажем, что второй комплект управляемых вручную торпед был опробован майором Гарри Голден-Уайтом из 2-й SBS во время операции «Торч» у Орана. Он тоже попал в плен во время операции и дал такую оценку:

«В центре этой мощной операции, в которой участвовали 300 или больше кораблей, были я и мой второй номер, капрал Эллис. Мы гребли, вокруг была бойня т пылающие корабли и крики раненых, — чтобы выпустить эти чертовы мини торпеды на подходах к бухте Оран. Я выпустил одну, которая попала во вражеский корабль. Я не слышал взрыва, а корабль продолжал двигаться, хотя его потом и потопила наша подлодка сразу за пределами Оранской бухты. Я выпустил вторую торпеду, выбрав своей целью одну из их подлодок, которая как раз входила в бухту, но торпеда ушла в сторону и угодила в стенку гавани. Но наконец она взорвалась, и появился начальник бухты, крича и размахивая руками. Мы выпустили другую, но проклятая торпеда остановилась в самый ответственный момент, и когда нас брали в плен, я с ужасом увидел, как она плавает в бухте. Считалось, что она должны остаться сверхсекретной».

Средиземноморские подводные флотилии с напряжением всех сил участвовали в высадках союзников в Северной Африке в ноябре 1942 года, которые последовали за знаменитой победой генерала Монтгомери при Эль-Аламейне. Вновь назначенный британский командующий нанес удар по северному флангу Африканского корпуса 23 октября в ходе тщательно подготовленного наступления, а к 5 ноября вынудил Роммеля отступить. Войска союзников, сражавшиеся под командованием генерала Дуайта Эйзенхауэра, 8 ноября начали высадку в Марокко и Алжире, а американский контингент — на Касабланке и Оране. Вклад подводного флота в эти высадки был громадным. Имея в тылу Мальту и с мощной поддержкой с воздуха, союзники затопили до 40 процентов гитлеровских кораблей, перевозивших людей и снабжение армиям Роммеля, и доля подводных лодок была достаточно большой.

Подводный флот также выделил 18 лодок для прикрытия операций по высадке — в качестве маркеров и маяков для надводных кораблей оперативных групп и десантных судов. В той же степени значительным был вклад в развертывание самих высадок — особенно в ту, когда флот из более чем 320 кораблей шел с Британских островов, чтобы доставить 140 000 человек на побережье Туниса и Ливии.

Именно эта операция потребовала множества разведок такого типа, к какому раньше не прибегали. Большая часть этих разведок проводилась в союзе с подводной флотилией. В первый раз за всю историю подводные лодки начали получать регулярные задания от нового формирования, КОПП (СОРР — Combined Operations Pilotage Parties). Оно возникло всего за шесть недель до этого по приказу Маунтбаттена, после его личного провала высадки у Дьеппа, сравнительно небольшого, но стоившего жизни 3000 человек. «Копписты» (так называли служивших в соединениях КОПП) были питомцами лейтенант-коммандера Нигеля Клогстауна Уиллмотта, ветерана Нарвика и первых дней Средиземноморской кампании. Он представил свою идею Маунтбаттену, и ему была дана вся власть, чтобы проследить за тем, чтобы она оказалась реализованной, с невозможным крайним сроком — к началу операции «Торч». КОПП были элитными сверхсекретными подразделениями, набранными в основном из офицеров Королевского флота, чьи настоящие обязанности не открывались еще около 15 лет после окончания войны (в основном все они еще служили в этих частях, в засекреченных точках вроде Ирака. Затем их объединили с SBS, морским спецназом).