Безлюдье. Дилогия - [27]

Поисковики ещё раз проверили связь. Утром Петя сильно удивил отца, вручив ему гарнитуру для рации. Оказалось, что это очень удобная штука, и руки были свободны. Вторую рацию команды отдали Андрею. Для быстрой связи между собой оставили отдельный канал, распределили позывные и сели по машинам. В хвост их маленькой колонны шустро пристроился Камаз-вахтовка и пикап. У моста они разделились, тут же, как и договаривались, связались по рации с посёлком. Михаилу пришла в головку полезная мысль об установке дополнительного плаката на самой развилке, и он попросил его подготовить, пока они будут в городе.

Мост поисковая команда проскочила быстро, свернула на Розу Шанину, короткий проулок между основными магистралями города, затем дворами выехали на новгородский проспект. И если вначале пути им часто приходилось объезжать стоящие, где попало автомобили, то потом стало легче. Улица эта была сильно разбитой, остатки старого деревянного города спорадически подвергались перестройке, и транспорт ходил здесь относительно редко. Таким Макаром поисковикам удалось домчаться до самой Воскресенской и повернуть к высотке. Эта улица уже была достаточно широкой, и поэтому они проскочили её быстро. С моря дул неприятный пронизывающий ветер, поэтому окна в машине были закрыты.

— Хорошо, что ещё дождь не идёт — буркнул Николай, угрюмо посмотревший на небо.

— Чего такой грустный? — спросил друга Бойко.

— Да Ленка устроили тут истерику. Почему только я с вами езжу, детей совсем не вижу. И Стелла слезу пустила, как будто за нас кто-то будет дела делать. Вот бабы!

— Подожди ещё. Выберемся отсюда, вот тогда и пойдёт обратная реакция, ещё нас не раз потрясёт. Главное, чтобы во вред не пошло. А то теперь у всех оружие будет на руках.

— Ну да — Коля улыбнулся — теперь семейные ссоры буквально опасны для жизни. Вот и приехали, остановка площадь Ленина.

Он резко развернул машину, проехав через разделительную полосу с растущим там газоном. Машины они на этот раз решили поставить ближе к тому плакату, который стоял в сторону административных зданий. В центре же этой широкой площади стоял памятник вождю пролетариата. Известен он был как последний памятник Ильичу, поставленный в СССР. Мужчины выбрались наружу и огляделись. Андрей сразу развернул Ниссан передком на выезд, в сторону вокзала. Он остался в машине, как и договаривались, мотор не глушил. Рядом с внедорожником расположились с оружием наперевес Рыбаковы. Михаил же спокойно поднялся по ступенькам к плакату и осмотрелся. Его внимание сразу привлёк угловатый джип, стоящий на другом конце площади, у областного собрания депутатов. Он потянулся за биноклем и услышал автомобильный гудок, в гулкой тишине он прозвучал весьма резко. Все поисковики сразу же встрепенулись и повернулись в ту сторону. Угловатый автомобиль не спеша, развернулся, проехал немного вперёд и помигал дальним светом.

— Похоже, мы не одни, парни — заметил Бойко и незамедлительно связался с Андреем. Мощный клаксон Ниссана яростно проревел в ответ. Неизвестный джип пошел вперёд, двигаясь прямо по газонам площади. Михаил успел внимательно рассмотреть его в бинокль. Это был квадратный, военного образца, Лендровер-Дефендер синего цвета, правда, навороченный донельзя. Огромный кенгурятник впереди капота, лебёдка, на крыше большой экспедиционный багажник. Да и колеса стояли на нем предназначенные явно не для городской езды. Не сбавляя, хода на бордюрах джип резво подкатил к ступенькам. Его там ожидали Михаил с Николаем. Из передних дверей автомобиля шустро выскочили двое мужчин, чуть позже вылезли две девушки. Высокий парень лет тридцати, одетый в свободную стильную куртку и со стильной хипстерской причёской, обратился к ним, как к старым знакомым — Это вы, чуваки, фонари вывесили и плакат нарисовали?

— И вам не хворать. Да, это наши плакаты, мы ищем выживших в Катастрофе людей. Меня зовут Михаил Бойко, а это Николай Ипатьев.

Подошедший следом второй мужчина, покрепче первого и на вид серьёзнее, оттёр хипстера немного в сторону и протянул дружелюбно руку, радостно улыбаясь:

— Извините этого балабола. Он вчера немного перебрал, отмечая конец света. Меня зовут Матвей Широносов — при рукопожатии крепыш отодвинул назад висевший на груди полицейский укороченный Калашников — Ну а нашего модника зовут Андрей Великанов. Девушек соответственно Полина Марцевская — он показал на подтянутую молодую блондинку — и Лиана Крестьянинова.

Вторая девушка оказалась крашенной по последней моде жгучей брюнеткой, и к тому же дочерна загорелой. Обе девушки в ответ вежливо кивнули.

— Машинка эта моя, увлекаюсь покатушками бездорожными, хотя и живу теперь в Питере. Вот приехал по родным просторам покататься. И на тебе, попал на конец света! — продолжал спокойно рассказывать Матвей — Андрей вот предложил скататься по заброшенной дороге к бывшей военной части. Там речка есть, разрушенные бункеры. Романтика.

— Ага. И полчища комаров к ним вдобавок — влезла в разговор брюнетка — Меня всю чуть не съели.

— Ну не съели же, Лианочка?

Брюнетка поджала губы и демонстративно отошла к подруге, внимательно в это время разглядывающей вооружённых до зубов друзей. Михаил присел на бетонную ступеньку. Для этого у него на поясе всегда был кусок пенки, именуемый по старой памяти 'Хобочкой'. Привык таскать такую штуку ещё в походах, по традиции туристкой — ноги держать в тепле, да и попу тоже.