Беженцы и победители - [43]

Начальник штаба обзванивает подразделения. Отакар Ярош, командир первой роты, докладывает, что у него все в порядке, настроение у людей отличное.

Из Змиева прибывает подкрепление — капитан Голембовский с батареей противотанковых орудий, выделенных 62-й гвардейской дивизией. Их направляют на левый фланг, в Артюховку. Там они сейчас нужнее всего.

Утром разведка входит в соприкосновение с противником. Пепик Черны, возвращаясь с донесением для надпоручика Яроша, обнаруживает немецких автоматчиков, очевидно, тоже возвращавшихся из разведки и заблудившихся в густом тумане. Не теряя самообладания, разведчик подпускает их на близкое расстояние и укладывает на месте сразу девятерых. Так он отплатил фашистам за гибель товарищей из группы десатника Бродавки.

Дают себя знать перебои в снабжении. Поговаривают, что в Харькове, где остались тылы и склады, царит хаос. Однако все надеются, что начальник тыла разберется в обстановке и переместит свое хозяйство поближе к передовой. Напрасные надежды. Выручают местные жители — они делятся с воинами последним, что у них есть.

Утром 8 марта из рощицы возле населенного пункта Гонтарь взмывает в небо белая ракета. Одновременно оттуда доносится гул вражеских танков.

Советские танки переправляются через реку по льду и продвигаются по направлению к Гонтарю. Однако вскоре возвращаются, так и не сумев сломить сопротивления противника. Едва последняя тридцатьчетверка возвращается на исходную позицию, как фашисты начинают атаку на северо-западную окраину Соколова. Их танки мчатся на предельной скорости…

Чехословацкие воины изготавливаются к бою — занимают свои места у пулеметов и противотанковых ружей, заряжают орудия.

Танки с черными крестами на бортах выползают из леса, расположенного за Пролетарским.

Свобода занимает свое место на наблюдательном пункте, разместившемся на окраине совхоза.

Защитники Соколова открывают массированный огонь по вражеским танкам. Гремят 76-мм орудия, захлебываются длинными очередями «максимы» и «Дегтяревы», ухают противотанковые ружья. Со стороны Миргорода палят закопанные в землю танки 179-й бригады.

Владя занимает место на рубеже обороны возле реки. Прямо на него ползут сразу три вражеских танка. И вдруг почти одновременно они останавливаются перед окопом Карела Команека. Из окопа доносятся радостные крики обороняющихся. Из башен танков — неужели подбитых? — выскакивают фашистские танкисты и бегут к лесу. Бегут как зайцы… Но танки, поспешно брошенные ими, почему-то не горят. Так подбиты они или… Черт возьми, что «или»? И почему в атаку тли только три машины, ведь в лесу наверняка скрывается целая лавина танков?

Через некоторое время сомнения воинов оправдываются. Оказывается, в будто бы подбитых танках гитлеровцы оставили своих наводчиков, которые теперь хладнокровно наводят орудия по нашим огневым точкам. Залп — и фашистские снаряды летят в цель. Вперед движется стальная лавина танков и бронетранспортеров, а за ними — пехота.

Сорокапятки подпоручика Франка защищают подступы к Соколову со стороны Тарановки. Они бьют по танкам противника прямой наводкой.

Отбиваясь от наседающих гитлеровцев, отступает к центру села Франта Немец.

Фашистские огнеметчики прокладывают дорогу эсэсовцам. По сплошной стене огня над крышами можно определить, куда они прорвались. Отовсюду слышатся крики, выстрелы, стрекот пулеметов, лязг гусениц. Прорвавшиеся вражеские танки утюжат разрушенные блиндажи, раздавленные «максимы».

Под гусеницами фашистского стального чудовища погибает мужественный командир пулеметной роты надпоручик Ярослав Лом.

Погибают все артиллеристы Франка. Их орудия раздавлены и искорежены. От разорвавшегося фашистского снаряда погибает и сам Иржи Франк…

Ротмистр Вишек, выждав, пока за танками появится вражеская пехота, косит ее длинными очередями из «максима».

Пламя быстро перекидывается с одного дома на другой, ведь почти все они деревянные. А с юга накатываются волной все новые танки и бронетранспортеры в сопровождении фашистских огнеметчиков.

У Влади пересыхает в горле. Сердце у него колотится так же, как колотилось совсем недавно на нейтральной полосе.

Клочья дыма заволакивают небо, словно тучи, и медленно плывут на восток. «Катюши» бьют по подступам к Соколову, но поддержать огнем чехословацких воинов не могут: они слишком сблизились с противником.

Полковник Свобода отдает приказ танкам 179-й бригады оказать поддержку первой роте и советским воинам, которые совместными усилиями отражают натиск превосходящего противника. Но уже под первым танком проламывается лед. Плохо дело, недаром лейтенант Садовский сомневался в его крепости. Как выдвинутый вперед опорный пункт Соколове окончательно теряет смысл. Теперь вражеские танки через реку не пройдут. Свобода отдает приказ об отступлении. Вот только…

Телефонист с досадой швыряет трубку — связь прервана, надпоручик Ярош не отвечает, а ведь он говорил, что не отступит.

Связисты немедленно уходят на линию. Потом в горящее Соколове направляют одного за другим связных, однако обратно никто из них не возвращается.

Приказа об отступлении надпоручик Ярош не успел получить. Он погиб, но до конца остался верен своему воинскому долгу. Уже после его гибели, глубокой ночью, остатки роты переправились на левый берег реки Мжа.