Без протокола: невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников - [157]

Моя командировка в Рейкьявик была напряженной. Особенно утомительным был рабочий режим. Встречи Фишер — Спасский проходили в конце дня и заканчивались поздним вечером. Дни тренировок и отдыха также завершались в конце дня. Поэтому сразу же садились за составление телеграммы в Центр. Отчитывались ежедневно. Само составление документа занимало немного времени. Но на зашифровку и подготовку к отправке уходило несколько часов. Поэтому, пока Хрячков шифровал телеграмму, я готовил ужин. Жена Бориса Федоровича все это время находилась в Москве.

Обычно мы запекали в духовке знаменитую исландскую баранину с чесноком. Получалось дьявольски вкусное блюдо.

Очень интересно было наблюдать в Исландии этих животных. Вместе с коровами они пребывали на вечно зеленых лугах (земля — то теплая!) на бесстойловом содержании. Знаменитые на весь мир исландские средней величины лошадки с густой шерстью поражали воображение. Суровая природа превратила привезенную более тысячи лет назад со скандинавского материка лошадь в настоящего помощника древних норвежских первопроходцев. Высадившиеся на незнакомый берег переселенцы осваивали приютившую их не заселенную ни людьми, ни животными страну с помощью вот этих самых лошадок. Неслучайно поэтому Рейкьявик имеет два основных памятника — навьюченная мохнатая исландская лошадка и носовая часть ладьи с викингами.

Суровый и необычный климат. Страна, где нет пыли, мух, комаров, оводов. Отсюда — прекрасные лошадиные и коровьи шкуры. Известно, что, если крупное животное кусает овод, в месте укуса навсегда остается незарастающее микроотверстие, поэтому при обработке шкур и выработке кож это влияет на качество. Вот почему в мире очень ценятся исландские кожи…

Крепкие внешне и красивые своей статью исландцы. Особенно женщины. Они как-то мощнее, что ли, мужчин. Почти все рыжеволосые или светлые и… веснушчатые. Крепконогие. Что касается исландок, то после возвращения из командировки и доклада о результатах начальству разного уровня я позволил себя шутку с начальником отдела кадров ПГУ Леонидом Ивановичем Пастуховым. Этот великолепнейший руководитель, вызывавший почти у всех сотрудников разведки огромное уважение и симпатии, был известен своим чутким и гуманным отношением к людям. Всегда внимательно выслушает, умело расположит к откровенности собеседника. Чувствовалось, что Леонид Иванович с удовольствием слушает мой рассказ об удивительной стране. И вот я, описывая свои впечатления о исландцах, говорю ему, глядя в глаза: «Меня особенно поразила бархатная женская кожа». Взгляд Леонида Ивановича мгновенно изменился, глаза стали холодными, и он изучающе стал смотреть на меня. Его, наверное, в этот момент пронзила мысль, что подобные ощущения можно получить, только нарушив «Нормы поведения советских граждан за рубежом»[107]. Санников «заговорился», расслабился и «протрепался», наверняка подумал Пастухов. Поймав себя на этой мысли, я сразу же объяснил Леониду Ивановичу, что может значить мое выражение «бархатная женская кожа» и как это следует понимать. Просто я описывал мои ощущения в бассейне, где я «нежился» в термальных водах, снимая с себя накопившуюся за ночную работу усталость. Когда купающимся становилось прохладно (а температура воздуха в это время в Рейкьявике составляла не более 12 градусов), народ устремлялся во встроенные по окружности бассейна емкости в форме больших полубочек, куда постоянно поступала горячая термальная вода. Вдоль стен под водой были сооружены сплошные каменные скамеечки. Набившись в прямом смысле как сельди в бочке все вместе — мужчины, в основном пожилые, женщины, преимущественно молодые, и много детей, — все сидят, плотно прижавшись друг к другу. Вот тут мне и удалось ощутить ту самую «бархатную кожу» исландок. Как мне позже пояснили врачи, это следствие постоянных контактов кожи с сероводородной водой. Купающиеся не могли догадаться, что я русский, ибо с ними в беседы я не вступал. Исландский язык — это, по сути, древненорвежский, который в Норвегии давно забыт. Я знал только одно слово по-исландски: «Яу». Что означало: «Да». На все короткие реплики и обращения ко мне я применял это слово в разных тональностях и, как мне казалось, весьма удачно.

Уставшие от ночной работы, просыпались поздно днем. Завтракали, отправляли зашифрованную ночью почту. Почти ежедневно посещал бассейн с термальной теплой водой, благо билет дешевый (вода-то горячая бесплатно!). Дважды выезжали за город, в том числе в знаменитую Долину гейзеров, где расположены два громаднейших, обогреваемых термальными водами парника с овощами и фруктами. Там же бьет на высоту до 30 метров единственный в мире такой мощный гейзер. Храню как дорогие реликвии кусок солевой породы красноватого цвета от этого гейзера и несколько кусков пористой «исландской земли» — внешне похожей на запекшийся каменный уголь.

Чудесная Исландия навсегда осталась в моей памяти. Удивительный мир, ни на что не похожий! Обычный ландшафт острова черного цвета, изредка низкорослые, не более двух метров, березовые рощицы (наши «посольские» и там нашли подберезовики), множество журчащих ручьев, берущих начало у подножий многочисленных сползающих в океан глетчеров. Почти полное отсутствие дорог для транспорта, поэтому в те годы из 40 тысяч легковых автомобилей — 8 тысяч «запорожцев» и «москвичей», проходимость которых позволяла ездить по ровному «гаревому» бездорожью. Кстати, об исландской воде. Центральное отопление обеспечивается термальными водами; что касается питьевой, то используется вода, стекающая от таяния глетчеров. Известно, что этому глетчеровскому льду миллион лет. Утверждают, вода растаявшего глетчера обладает удивительным целебным свойством — омолаживает и улучшает обмен веществ в организме. Интересно, в Исландии практически нет страдающих каменно-почечной болезнью. Наверное, вода помогает.