Без Поводыря - [6]
А вот Стоцкому стоило рассказать правду. Он по большому счету мой человек, и под него обязательно немедленно рыть начнут. Еще хорошо бы, чтобы мой Фелициан Игнатьевич разузнал, кому именно из омских жандармов поручено следствие вести и что у них на меня есть. Может так выйти, что сам факт моего побега – главное доказательство вины, а от остального легко можно было отговориться.
Ну и Ваське в Бийск нужно будет отписать, чтобы затаился. Если кому не следует выведают о нашем небольшом серебряном руднике – никакие покровители от царского гнева не спасут!
Крещение. День не постный, но и угощение на станции третьего класса – не ресторация. Без разносолов и ничего неуставного. Впрочем, я и без этого уже весь в режиме путешествия – готов довольствоваться малым. И жаль терять время на пустяки, когда слова, которые еще предстоит перенести на бумагу, стройными рядами теснятся в голове.
Да и аппетита нет, если честно. Все-таки, согласитесь, слишком уж быстры и кардинальны перемены в моем статусе. По нынешней скорости жизни – так и вовсе мгновенны. Еще утром встал с постели пусть и не грозным начальником обширнейшего края, но и не последним человеком. Миллионщиком. Владельцем заводов, газет, банков… Чуть не сказал – «пароходов», хотя вот как раз этого добра у меня еще нет. Доля малая в Магнусовых верфях – есть, а корабля – ни единого. Что бы я с ним делать-то стал бы?
Бывший тюменец, а теперь вроде как уральский купец, Поклевский-Козелл этой, ушедшей уже в историю осенью подписал генеральное соглашение с правлением «Сибирского пароходного комиссионерства», в один миг превратив это объединение в крупнейшую в Западной Сибири транспортную корпорацию. По сути – монополиста. Тюфины, Рязанов, Швецов и недавно образованная «Пароходная компания купца Таля» хоть и обладали почти третью кораблей Обь-Иртышского бассейна, но на фоне оборотов «комиссионеров» смотрелись блекло. Куда уж мне-то в эту банку с пауками лезть?!
Гинтар предлагал заказать у Бурмейстера парочку судов, да и сдавать их в аренду кому-нибудь из опытных пароходников. Возможно, господин управляющий Промышленного банка так и сделает этой же весной, но уже без меня. Легко мог себе представить, как «просядут» мои учетные рейтинги в банках, после того как известия из Омска расползутся по губернии. Как побегут самые опасливые скидывать мои вдруг ставшие ненадежными векселя. И как за счет этого можно здорово уменьшить мои долги, если сейчас же приняться выкупать их по пониженной ставке. Вот и выходит, что у меня сейчас каждая копейка буквально на счету. Не до новых проектов.
А вот старые, куда деньги уже вложены немалые, забывать не стоило. Потому пишу еще и Цибульскому. Еще осенью он, вернувшись с приисков, порадовал новостью, что золото на ручьях в тех местах, которые я указывал ему на картах, нашлось. И много. Участки оформили на товарищество на вере «Семь ключей», где я стал одним из дольщиков, а добычу – почти пуд песка и самородков – отправили Гуляеву в Барнаул на апробацию и учет. Захар Цибульский обещал, что к первым числам февраля станет известна сумма нашей совместной добычи. По его даже самым грубым подсчетам только моя доля составляла около трех тысяч рублей. На фоне общих моих долгов, давно переваливших за миллион, это ничтожно мало, но ведь новый прииск еще даже не начинал работу. Это же прибыль только от разведки, так что результат можно считать более чем успешным.
Жаль, не догадался кусочек карты скопировать и в Томске у Гинтара или Миши Карбышева оставить. В АГО еще много неизвестных для этого времени богатых на золото ручейков, и вырученные деньги как раз на финансирование дальнейших изысканий и можно было бы пустить. Как там оно с этими невнятными претензиями жандармов ко мне обернется – еще неизвестно, но лишний источник доходов точно не помешает.
Это только формально сотрудники Третьего отделения – неподкупны. С холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками, едрешкин корень. Только у большинства из жандармов в чинах ведь и семьи есть, и дети. А жалованье – совсем невелико. С другой стороны – по-настоящему богатого человека слишком уж и трогать не станут. Особенно если поделиться с кем-нибудь достаточно влиятельным.
А у меня и сейчас уже есть что этому пока мне неведомому спасителю предложить в виде благодарности. Тот серый булыжник, что мне Артемка с казачками приволок, оказался серебросвинцовой рудой! Причем содержание драгоценного металла было выше даже, чем в знаменитом Змеиногорском руднике АГО. И добывать это богатство, учитывая, что найден образец на берегу какого-то ручья, прямо на поверхности, должно быть гораздо проще…
После еды, хоть и простецкой, но обильной, несколько осоловел. Расслабился. Словно свалился вдруг с плеч груз забот и позабылся страх неожиданного ареста. Апанас убрал со стола, заменил свечу, разложил бумаги и приготовил перо, а я все сидел, пыхтел – не в состоянии собраться с силами и начать писать. Мысли даже проскакивали, что с нынешней скоростью почтового сообщения можно особенно и не торопиться. Все равно не то, что Интернет и электронные письма – телефон-то из области занимательных рассказов для юношества. Ну придут в столицу мои письма не спустя три недели, а через четыре?! Что изменится?
Вторая половина XIX века. Далекая Сибирь. Попытки изменить историю могут завести на плаху или привести к орденам. Губернатор далекой Сибирской земли – не та величина, чтоб с ней считаться. Стоило ли Поводырю лезть в столичные интриги?
Мир Содружества, нейросети, крейсера и работорговля. Где-то на задворках Человеческой Ойкумены... Понятия не имею, как долго пребывал в забытьи. Циферблатов на стенах не имелось, а наручные часы перед полетом оставили на хранение вместе с документами и правительственными наградами, дома. Теперь получается - на вечное хранение. Впрочем теперь, стоило только задуматься об утрате оставшегося где-то в невообразимом вчера мире, мысли как-то плавно и ненавязчиво съезжали на окружающий ложе невероятно любопытный интерьер.
Помер губернатор томской области, да и стал… губернатором Томской губернии 19-го века. Перед этим, правда, какое-то время в Чистилище помаялся, где кой чего для себя понял. Что воровать не надо, властью злоупотреблять в корыстных целях, ну и что просто так власть не даётся – только для пользы окружающим. Хорошо ли, плохо ли понял, но когда ему второй шанс пожить предоставился, попытался это своё понимание в жизни воплотить. Вот тут сказке и начало… Вычитано и отредактировано. Версия 2.0.
История – тяжелая и неповоротливая штука. Но покоится на тончайшем острие настоящего. И стоит совсем чуть-чуть что-то изменить, как все известное поводырю грядущее обрушивается камнепадом. Главное – не попасть под обвал. 1865 год. Российская империя. Проклятый и прощенный губернатор, умерший в двадцать первом веке, продолжает искупать грехи. Томская губерния должна измениться. Последует ли за ней следом остальная страна?
Поводырь-5 В Петербурге умирает друг и покровитель Лерхе, император Николай. Преобразования, проводимые Поводырём, под угрозой. Слишком много претендентов на трон Державы, слишком сильно раздражает власть имущих неуправляемый, не контролируемый попаданец.
Не каждому в руки попадает удивительная штука – портал, дверь в иной мир! Быть может, многие мечтают о таком, но однажды попал он в руки людей неоднозначных и непростых. Из тех, что сначала бьют, а потом фамилию спрашивают. В руки братков в отставке. В конце концов, такие же когда-то давно Сибирь для Московского царства завоевали. А вот что получится у нынешних – большой вопрос!
Молодой ученый попадает в параллельный мир. Возрождение новой личности. Герой принимает священный Дар и высшее предназначение.
34 дня, проведенные Наполеоном в Москве осенью 1812 года, предопределили судьбу Великой армии, а потом и всей Наполеоновской Империи. Картины печального отступления французских войск в условиях суровой русской зимы стали ярким эпизодом исторической памяти французов на протяжении многих поколений. Бывший президент Франции, член Французской Академии, Валери Жискар д’Эстен попытался представить, как разворачивались бы события, если бы Наполеон принял решение об отступлении из Москвы месяцем ранее. Ведь реальную историю от воображаемой, а поражение от победы отделили, по мнению автора, всего «несколько десятков минут размышления блестящего ума». Взяв за художественный образец «Войну и мир», а в качестве исторического источника мемуары адъютанта маршала Даву и Императорский альманах за 1812 год, Жискар д'Эстен представляет масштабное полотно событий, хорошо известных российскому читателю, под необычным углом зрения.
… Он успел побывать секретным оружием Рейха, французским линейным крейсером «Страссбург» и даже каким-то японским морским чертом, навалявшим японскому флоту вообще и линкору «Ямато» в частности в Коралловом море. От него остались лишь догадки переквалифицировавшегося в разведчики Алана Тьюринга и грозное прозвище «Джеронимо». Тяжелый атомный ракетный крейсер «Киров» много поскакал по эпохе Второй Мировой и даже успел побывать в постапокалиптическом будущем, спровоцированным его действиями. И вот его бесстрашный экипаж, а именно совестливый адмирал Леонид Вольский, бывший попил-менеджер «Газпрома» капитан Владимир Карпов, учившийся идти по трупам по Достоевскому, а теперь каящийся и не слушающий радио «Радонеж» только потому, что в 1942 его еще не было, добрый доктор Димитрий Золкин, командир группы морской пехоты суровый бурят Кандемир Трояк, а также другие сэры, чифы, мистеры и джентльмены, наконец, вроде бы поняли, что дело в бракованном стержне управления реактора.
В конце лета 1941 на бескрайних просторах Северной Атлантики появилось секретное оружие Рейха — Плавучий Капут, неизвестный корабль, набитый оружием возмездия. Эпично навешав ракетами британскому флоту и уничтожив напоследок американскую эскадру ядерной бомбой, он таинственно исчез, так и не сумев уничтожить Черчилля с Рузвельтом на Атлантической Хартии. Вероятно, чтобы не разрушить мир раньше времени, он был отправлен к берегам Африки для порабощения непокорных зулусов. Долго еще британцам икалось при каждом появлении немецкого бомбардировщика на курсе к Лондону… Однако ничего так и не случилось.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Пушкин — молодой поэт, разрывающийся между службой и зовом сердца? Да. Александр Пушкин — секретный агент на службе Его Величества — под видом ссыльного отправляется на юг, где орудует турецкий шпион экстра-класса? Почему бы и нет. Это — современная история со старыми знакомыми и изрядной долей пародии на то, во что они превращаются в нашем сознании. При всём при этом — все совпадения с реальными людьми и событиями автор считает случайными и просит читателя по возможности поступать так же.
Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…