Без пистолета, без имени - [7]

— Какой-какой? — переспросил медвежонок, отнимая лапы от глаз. Перед ним стояла Ишика в нижнем белье. Ойкнув, медведь снова закрылся лапами.

— Странный он у тебя, — заметила Ишика Насте. — Голых девочек боится…

— Нормальный. У него видеоканал просто пишется в память, а его потом могут просмотреть взрослые мужчины. Вот он и закрывается, чтобы потом не показывать детское порно кому-то.

— Всё верно, — подтвердил Слава.

— Ой какой правильный робот…, — фыркнула Ишика.

— А что с поясом? — напомнила Настя-Ленина.

— Этот пояс реагирует на эмоции того, кто его носит. Вот смотри! — Ишика нацепила пояс, застегнув застёжку. Потом она повернулась спиной к Насте, выпятив попу и полуобернувшись, чтобы видеть и самой, что будет происходить. Секунды четыре не происходило ничего. Потом хвостик, до этого безвольно висевший вдоль ног Ишики, дёрнулся, метнувшись заострённым кончиком.

— Ага! Ожил! — обрадовалась Ишика. А потом пояснила:

— У него питание от термопар, вмонтированных в пояс. Пока не зарядился от моего тепла, не шевелился. А теперь смотри! — Ишика отвернулась от Насти. Через мгновение хвостик резко взметнулся вверх как у возбуждённой чем-то кошки. Ишика обернулась, показав безумные глаза и улыбку. Потом она тряхнула головой, спокойно улыбнулась и хвостик успокоился, медленно опав.

— Прикольно? — поинтересовалась Ишикава.

— Ага, — кивнула Настя, приоткрыв рот от удивления.

— Ещё прикол, — Ишика захлопала глазками, сделав губки бантиком и отвернулась, чтобы подруге было хорошо видно хвостик. Он игриво заплясал в воздухе, вырисовывая кончиком круги и завитушки.

— А если я буду злится, он начнёт хлестать меня по ногам, — похвасталась Ишика.

— Прикольная вещица, — согласилась Настя Коммунистова.

— Дети, вам рано носить такие вещи, — заметил медведь, не отнимая лап от своей бело-розовой мордочки.

— Отстань, зануда, — буднично ответила Ишика. — Пожалуй я прикину хвостик с короткой юбочкой, — она одела чёрную юбку, из под которой теперь свисал, чуть подрагивая, красный хвостик, заострённый на манер чёртового.

— А как он понимает твои эмоции?

— Ну… Надо сперва его долго учить под себя, а вообще он просто считывает пульс, давление и тембр голоса того, кто его носит. Плюс он как-то воспринимает мимику лица, суммируя токи в лицевых мышцах. Не спрашивай как он это делает, — Ишика поспешила предупредить возможные дальнейшие расспросы:

— Я не знаю. Мне как-то рассказывали просто, но я не всё помню.

— Ясно.

— У меня ещё есть крылышки такие же, — Ишика ткнула пальчиком на дверцу шкафа, на котором на гвоздике в окружении различных поясов висело два миниатюрных крылышка, покрытых белыми пёрышками.

— Ух ты! — восхитилась Настя. — А они машут?

— Да, но они не для полётов. Тоже нейротические, как и хвостик. Всего лишь дополнительный способ выразить свои эмоции…, — Ишика погладила крылья. — Я бы тебе их дала, но их надо под тебя настраивать. В другой раз, хорошо?

— Хорошо.

— И, кстати, почему ты ещё в джинсах? Одевай бриджи! А я пока найду тебе кофточку…

Гонконгская территория Земли, остров Лантау, берег залива Дискавери Бэй, Дискавери Бэй, 22 марта 2058 года, 07:10РМ

Жара постепенно спадала, было хорошо. С залива дул лёгкий прохладный ветерок, словно извиняясь за знойный полдень. На городском пляже никого не было, если не считать вездесущих чаек. Южнее же пляжа на поляну вышли две девочки, держась за руки. Ишика, одетая во всё чёрное — юбку, майку без рукавов, колготы и туфли – казалось настоящим исчадием ада, особенно из-за одной бросающейся в глаза детали вечернего туалета: мелко подрагивающего, и грозящегося задрать короткую юбку выше дозволенной высоты, хвостика. Настя, упакованная стараниями подруги в голубые бриджи, синюю майку с надписью «I hate Narco Police» во всю грудь и белые кроссовки с алыми звёздами на внешних сторонах бот, смущённо жалась к Ишикаве, оглядываясь по сторонам. У самой кромки воды, рядом с разрушенным двухэтажным кирпичным зданием скучала группа молодых мужчин, рассредоточившись по площадке перед домом, у стены которого выстроились в идеальный ряд шесть мощных мотоциклов.

— Эй, Ишика! — приветственно замахал рукой один из мужчин, когда девочки показались в поле зрения группы мотоциклистов. Затем он добавил что-то ещё по-китайски, чего Настя-Ленина не поняла.

— Ага! — Ишика помахала в ответ. От байкеров, которые заметно оживились с появлением Ишики и Насти, девочек отделяло метров тридцать.

— Погоди, — Ишика остановилась. — Давай я тебе их представлю, пока мы не подошли ближе…

— Почему? — удивилась Настя.

— Так надо, — отрезала Ишика и показала пальцем на высокого черноволосого китайца, который перед этим махал Ишике:

— Это — Ченг Лунь, главарь банды байкеров «Вампиры». Улыбчивая сволочь, умный как Советская энциклопедия и дерётся хорошо. Ему двадцать пять лет. Дальше…, — Ишика перевела свой указующий перст на кудрявого парня, который оседлал упавший бетонный фонарный столб и что-то там теребил в руках — то ли сотку, то ли рацию. — Это — Джамиль, капрал иракских ВС из пехотного полка Навуходоносор. Из того самого, который прибыл сюда, когда войска мира перетасовали после войны. В свободное от военных обязанностей время тусует с байкерами, с которыми познакомился в Каулуне — северном материковом Гонконге. Ему двадцать лет — совсем ещё зелёный. Дальше… Андрей Ксинг. Он китаец, не смотри на его имя. Просто его родители так любили русскую поэзию, что сына назвали в честь какого-то там поэта древности. Ему двадцать три года. Очень набожен, верит в Матрицу. Является адептом какого-то там уровня этой религии, считает окружающий мир иллюзией, матрицей. Ему наплевать на мир и населяющих его людей, так что будь с ним осторожна. Хрен его знает, что у него на уме. Потом… Вон тот невысокий толстяк, что присел около мотоцикла — это Бунь Джан Ли. Он китаец, ему двадцать два года недавно стукнуло. Байкер из него хреноват, но хакер он превосходный. М…, — Ишика запнулась, её хвостик заметался из стороны в сторону, хлестнув рядом стоящую Настю по бедру. — Вон тот китаец — это Пхун Дзишунг. Хороший стрелок и подрывник. Главный по стволам у «Вампиров». Держись от него подальше — бабник и сволочь. А вон тот дядька — это Роберт Аллой. Он полуангличанин-полукитаец, коренной гонконгец. Знает город как свои пять пальцев. Наркоман, каких свет не видывал. У Ченг Луня он за медика, постоянно таскается с коробкой всяких таблеток и химикатов. И хотя он самый старый из них — ему около сорока — силы в нём на троих. Может как раз из-за каких-нибудь травок и порошков, которые он постоянно глотает, — Ишика захихикала, глядя на Настю. — А теперь идём к ним, я тебя им представлю…