Без пистолета, без имени - [4]

— Угу. Его мозги взяты от боевого пехотного робота.

— Обалдеть! — Восторгу Ишики не было предела. — А можно его потрогать? — она испуганно потянулась к медведю.

— Но-но! — тот сделал шаг назад, протестующе вздевая передние лапы вверх, но Ишика поймала его, и, взяв на руки, начала его щупать.

— Ай! Щекотно!

— Ой какой миленький! — обрадовалась Ишика.

— Эй, поосторожнее! Ты меня за кого принимаешь? — возмутился медведь, пытаясь отпихнуть от себя Ишику.

— А как его зовут? — спросила та у Насти.

— Слава.

— Очень приятно. А меня — Ишикава. Или просто Ишика, — девочка улыбнулась медвежонку. Тот хмуро глянул на неё, но вырываться перестал. Помолчав несколько секунд, он спросил:

— Может поставишь меня на пол?

— О, конечно, — она осторожно поднесла его к полу, и подождала, пока Слава встанет на задние лапы.

— Ты, наверное, очень богатая, раз у тебя такая игрушка…, — заметила Ишика.

— Неа, — помотала головой Настя-Ленина. Медведь в это время возмущённо пробасил: «Кто это тут игрушка!?», но на него никто внимания не обратил. — Мне его папин друг подарил.

— Всё равно… Настоящий робот-игрушка…, — Ишика вздохнула, а потом спросила:

— Идём умываться и спать?

— А умываться вы в одну ванную пойдёте? — испытывающим голосом спросил плюшевый медвежонок, вставая между девочками. Росту в нём было от силы полметра, поэтому и Ишика и Настя наклонили головы, чтобы видеть его.

— Конечно, — кивнула Ишика. — И одновременно. А что?

— Не обращай внимания: у него бывает паранойя, — отмахнулась Настя.

— А, ну тогда ничего. Идём.

Российская территория Земли, Находка, пригород, летняя резиденция Диктатора, 16 марта 2058 года, 07:22АМ

— Как такое могло произойти!? — Диктатор хмуро обвёл взглядом собравшихся. Никто глаз не опустил, но все чувствовали себя неловко. Помолчав и испытующе оглядев своих соратников, Диктатор добавил:

— Вы хоть понимаете, чем это грозит? Просторное помещение занимал лишь один узкий прямоугольный стол, во главе которого сидел сам Диктатор, а по обе стороны стола — восемь его товарищей. Окна были занавешены тяжёлыми плотными пуленепробиваемыми портьерами из эластичного броневолокна. В зале царил полумрак, освещаемый горящим камином, около которого лежала аккуратная поленица о десяток берёзовых брёвен.

— Олег Дмитриевич?

— Да, Прохор Пантелеевич? — Диктатор кивнул Коммунистову — своему соратнику, узурпаткомиссару военного ведомства.

— Думаю, главная вина на мне — я не смог предугадать, что моя дочь решит сбежать из дома.

— Ты мне лучше объясни, Прохор Пантелеевич, почему она это сделала? Зачем утащила с собой Славу? Она разве не понимает, что она — самый лакомый заложник для врагов России?

— Олег Дмитриевич, закидали вопросами Прохора Пантелеевича, — укоризненно покачал головой Матвей Инокентич, сидевший по правую руку от Диктатора Беднякова.

— Так пущай отвечает! — со злобой ударил Диктатор по столу.

— И отвечу! — в ответ хватил по столу Коммунистов, вставая со стула.

— Садись, — приказал Бедняков, зло посмотрев снизу вверх на военного узурпаткомиссара.

— Ты понимаешь, Прохор, что я не смогу дать девочке умереть, если её захватят терористы или любая военная армия. Как и в предыдущие тысячелетия, наша страна ненавидима всеми, хотя и победила. Наверное, потому и ненавидима, что всегда мы побеждаем. Но сейчас другие времена, не Наполеоновские. Ядерное, химическое или биологическое оружие распространено по Земле, словно вода. И времена чести давно прошли. Сейчас солдаты носят не яркие пёстрые мундиры и не зелёную защитную форму, а хамелеон-комбинезоны и чёрные маски. С ними воевать трудно. Понимаешь? А наши семьи — самое уязвимое место нашей страны. Понимаешь?

— Понимаю, Диктатор.

— Хорошо. Отвечать будешь?

— Буду, — кивнул Прохор Коммунистов. Сидевший по левую руку от него узурпаткомиссар по вопросам коммуникаций и электроники, подал ему стакан с минеральной водой. Прохор сделал глоток и ответил:

— Сбежала она, потому как считает, что я плохой.

— Почему? — резко переспросил Диктатор.

— Из-за Чистилища, — просто и кратко ответил Коммунистов.

— Как дитя малое…

— Ну не понимает она ещё всех планов Диктата, — попытался оправдать дочь узурпаткомиссар.

— А ей и не надо понимать наших планов! Ей надо верить отцу! Тебе! — Диктатор ткнул пальцем в сидящего слева от него узурпаткомиссара.

— Трудно мне, — устало и тихо ответил Прохор. — Трудно растить одному дочь, когда меня самого не бывало в последнее время дома неделями.

— Ты жалуешься? — удивился Диктатор. — Кто-то виноват за тебя? Хотел бы время провести с дочерью, передал бы дела заместителям и проводил его с семьёй! Тебе интерактивной системы контроля за делами не хватает? Или чего? Так! — Диктатор обвёл взглядом собравшихся. — Нужно время на семьи — берите это время! Самая дорогая валюта этого мира — это время! Самые дорогие вещи… нет, не вещи, не знаю как сказать, но самые дорогие наши приобретения в этом мире — это близкие нам люди! Они выше и ценнее всего. И нашей высшей валюты — времени, и самого нашего дорого дома — Родины! О Родине всегда найдётся кому позаботиться, есть кому подставить вам плечо в этом деле. А с близкими людьми такое не проканает! Никто не подставит вам плечо, когда вы в ссоре с самыми близкими и родными людьми! Всем ясно? Я ясно расставил акценты? Все закивали, одобрительно угукая. Бедняков повернул лицо к Коммунистову: