Без Надежды - [79]
…Конфетка до сих пор так и не дала о себе знать, и мы, вернувшись из Бегуниц, не рискнули отправляться к ней на квартиру. Кто знает, какие сюрпризы нас там могли ожидать? Поехали к Глебу и три часа до отъезда на дело провели у него. Все трое измученные. Все трое голодные. Все трое невыспавшиеся. Но о том, чтобы прилечь на диван отдохнуть, никто из нас даже не помышлял.
– Отдохнем после смерти, – мрачно заметил тогда Челентано. – Кто знает? Может быть, скоро. Может, сегодня.
И я не сдержался. Две бессонные ночи и то напряжение, в котором я провел последние сутки, вырвались из меня наружу злобным шипением:
– Закрой хлебало, и думай, что говоришь! Типун тебе на поганый язык!
Глеб в ответ пронзил меня ненавидящим взглядом. Но сдержался и промолчал. И до того, как на Дегтярной выбрался из «Эксплорера», не сказал мне больше ни слова…
– Пошли, – бросил мне Серега, припарковавшись впритирку к обшарпанной «Волге» в тесном и неуютном дворе, окруженном желтыми шестиэтажными домами. – Раньше сядем, раньше выйдем, как говорится. – Он первым выскочил из машины. А я, прежде чем отправиться следом за ним, бросил взгляд на часы. Десять минут первого. Отсчет начался.
Мы обошли внедорожник, откинули заднюю дверцу, вытащили из багажного отделения две большие дорожные сумки и, не медля ни секунды, решительно двинулись ко входу в подъезд. «Эксплорер» нам вслед коротко вякнул сигнализацией. А Серега уже доставал из-за пазухи короткую тяжелую фомку.
– Код?
– Триста семьдесят восемь.
Я нажал на три кнопочки на замке, распахнул дверь, и Сварадзе, первым юркнув в нее, на секунду замер, прислушался, и, взмахнув фомкой, точно угодил по болтавшейся над головой тусклой лампочке. Лампочка глухо лопнула, а у меня в руке тут же вспыхнула коногонка.[19] Яркий луч света скользнул по стене и уперся в обитую жестью дверь с намалеванными на ней телефонами аварийных служб. И с массивным замком.
Фомка опять была пущена в дело.
Серега чуть поднатужился. Петля со скрипом оторвалась от косяка, вытянув за собой, словно сопли, несколько длинных гвоздей.
– Есть!
Я пихнул ногой дверь, и она нехотя отъехала в сторону, открывая дорогу в темное чрево подвала, дохнувшего на нас затхлостью и преисподней.
– Как из склепа несет, – словно прочитав мои мысли, прошептал Сварадзе. – Вперед!
Я осторожно спустился по нескольким оббитым ступенькам и остановился, освещая лестницу Сереге, который в этот момент затворял дверь.
– Свет включать будем?
– Нет, – негромко ответил он. – Увидят. – И, присоединившись ко мне, тяжело опустил свою сумку на пол. Достал оттуда оранжевую каску с закрепленным на ней фонарем. Вытянул за толстый черный шнур аккумулятор и прицепил его себе к поясу. – Тоже каску надень. Неудобно так. Руки должны быть свободны, – небрежно бросил он мне и, шлепая по лужам, зашагал в глубину подвала.
Место, где внутрь дома вводились трубы теплоцентрали, располагалось в глухой тесной нише метрах в двадцати от входа. Вода, стоявшая там, почти скрывала голенища сапог, и я сразу же промочил обе ноги.
– Проклятье!
– Чего? – обернулся Серега, ослепив меня светом своего фонаря.
– Воды черпанул.
– Я тоже. Это все мелочи. – Он пристроил на трубе сумку, сказал мне: – Придерживай, чтоб не свалилась. – И, поудобнее перехватив фомку, начал легонько тюкать ею возле трубы.
«Старается не наделать шуму, – понял я, – и не взбудоражить жильцов».
Тук-тук-тук… как метроном.
Тук-тук-тук… с интервалом в секунду.
Тук-тук-тук…
Первый кирпич наконец провалился внутрь, и Сварадзе мог теперь действовать фомкой как рычагом.
– Набери пока Глеба, – обернулся он ко мне и стер рукавом пот с лица. – Спроси, как у него?
Я достал из кармана мобильник.
У Челентано все было нормально. Он сумел незамеченным спуститься в колодец и, уже определив кабель, который надо перерубить, сейчас дожидался моей команды на начало диверсии на телефонной сети.
– А что у вас? – поинтересовался он, и я хотел ответить: «Все хорошо», но в последний момент передумал и сказал:
– Все по плану.
Какое может быть «Хорошо», если Света так и не позвонила!
– Смени меня. – Серега протянул мне фомку, опять провел рукавом по потному лбу. К этому времени он уже успел проковырять дыру, в которую без проблем пролезла бы средних размеров собака. – Заманался!
«Немудрено, – подумал я, отметив при этом, что за пятнадцать минут, проведенных в этой глухой тесной нише, мы вдвоем надышали здесь так, что казалось, будто находимся в маленькой, слава богу, хоть непротопленной сауне. – Странно, но ведь должен же быть какой-то сквозняк из этой дыры? – сначала удивился я, но потом сообразил, что путь воздушному потоку преграждают кирпичные перемычки, о которых упоминали и Наталья, и Серега Сварадзе. – А каково будет нам внутри этого короба, пока не пробьем те перегородки, если уже начинаем испытывать нехватку кислорода? Мда, нелегка работа шахтера».
Была бы у меня сейчас кувалда, я бы пробил ход в тоненькой перемычке, сложенной в полкирпича, за пару хороших ударов. Но фомка, хоть и тяжелая, никак не годилась на роль ударного инструмента, и приходилось ковыряться ею в кладке, все равно что совочком в песочнице. К тому моменту, когда Серега тронул меня за плечо и сказал: «Достаточно», от монотонной непродуктивной работы я уже основательно закипел и был готов, отбросив фомочку к дьяволу, начать херачить по кладке ногой. Пожалуй, тогда результат был бы ощутимее.
Бывший борец по прозвищу Грек любил и был любимым. Но в один злосчастный день стычка с зарвавшимся авторитетом лишила его всего. Отец и сестра Грека погибли в огне. Он потерял любимую невесту и своего нерожденного ребенка. За ним идет охота. И он выходит на бой против всех. Чтобы выжить, он обречен убивать.
Рэмбо – авторитет, известный не только в Питере, но и далеко за его пределами. Оказавшись на вершине криминально-деловой пирамиды, он сталкивается с проблемами такого масштаба, о которых раньше и понятия не имел. Наложить лапу на его бизнес пытаются и спецслужбы, и влиятельнейшие московские политические группировки. Что делать? Согласиться уйти на вторые роли и играть по чужим правилам или отчаянно рискнуть, поставив на карту все – деньги, власть, жизнь своих близких? У Рэмбо есть свой вариант – третий.
Отсидев три года на сибирской зоне, Рэмбо с друзьями возвращается в Питер, где в разгаре криминальная война за передел сфер влияния, война не на жизнь, а на смерть. Однако по дороге его подстерегает смертельная опасность. Рэмбо и не подозревает, кто стоит за попыткой лишить его жизни и уничтожить его бригаду. Он и не догадывается, что в этой войне он обретет свою истинную любовь и будет вынужден ее защищать…
Иван Таранов предан. Он – вне закона. Против него – и воры, и менты, на него объявлена облавная охота. Все, что дорого Ивану Таранову, – свобода, любимая женщина, сама жизнь – все под угрозой. Но его война с ворами-наркодельцами не закончена, потому что он точно знает: монстров невозможно перевоспитать, их можно только уничтожить. Теперь Таранов – КАРАТЕЛЬ.
Константин Разин, получивший в тюрьме прозвище Знахарь, отсидел четыре года, готовясь к самому дерзкому побегу за всю историю существования зоны. Перед ним четыреста верст тайги, за его спиной погоня. Спастись невозможно. Но спастись необходимо. Потому что Знахаря сжигает изнутри неутолимое желание отомстить за покалеченную жизнь. Отомстить так, чтобы недруги прокляли тот день и час, когда решились посадить невиновного за решетку.
По примеру своего кумира «железного Арни» Влад Невский решил стать известным культуристом и упорно шел к своей цели. Но злая воля судьбы обрушила на его голову череду обманов и бед: у него отняли жилье, лишили куска хлеба, любимая женщина, не справившись с жизненными трудностями, оставила его. В конце концов Влад оказывается втянутым в криминальные разборки. Злой рок вынудил его стать бандитом, и теперь его зовут Рэмбо. Он умен, силен и дерзок, и скоро о нем узнает весь криминальный Питер!
Борекудан — японская мафия, в рамках альтернативного мира и чужой истории. Продолжение истории бывшего убийцы, кто решил стать повелителем ночного Токио.
Можно быть одиноким в толпе, а можно в семье. И тогда просыпается неимоверная потребность в близости, в ком-то, на кого можно опереться, кому можно сказать: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру...» Свете, падчерице криминального авторитета, пришлось с оружием в руках отстаивать свое право на одиночество, но, как это часто бывает в жизни, идя налево, она пришла направо и встретила свою любовь...
В городе Альянске начинается революция. Свергают мэра. Там начинается гражданская война. Тем временем Владимир, житель Альянска, сбегает в областной центр – город Южный. Трудности на этом не заканчиваются. Оказывается, целью Виктора, который захватил город, является не только город Альянск, а ещё и Владимир. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.
Над Гренландией терпит аварию самолет. Посреди ледяной пустыни мужественные люди спасают пассажиров, а заодно пытаются выяснить, кто из них расправился с пилотами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Свободный журналист Андрей Липский (свои статьи он подписывал псевдонимом Спасатель) в своем блоге со ссылкой на обнаруженные им документы высказывает предположение, что пресловутое золото партии, возможно, не является мифом и, более того, до сих пор может находиться где-то на территории бывшего СССР. После этого он подвергается нападению неизвестных, которые, избивая его, поминают это самое золото и настоятельно рекомендуют ему не совать нос в дела, которые его не касаются. Неожиданно Липскому предлагают принять участие в экспедиции, организованной с целью поиска золота партии.
«Не верь, не бойся, не проси» – воровской кодекс. Не исключено, что к этим трем «не» надо добавить четвертое – «Не люби». Можно ли верить женщине, которую ты любишь, если ты, как Константин Разин, по прозвищу Знахарь, поменял имя, биографию, даже лицо? Ведь из-за любви можно снова попасть на зону. А можно ли оттуда выбраться с помощью любви?
