Без границ - [30]

Джарлакс с радостью заметил, что это немного утихомирило свирепую маленькую мать. Он опять понадеялся, что Мэлис не станет проверять правдивость его заявлений — или, по крайней мере, что он создал достаточную почву для правдоподобных отрицаний, чтобы ложное заявление можно было принять всего лишь за ошибочное, хотя и логичное, предположение.

— Это могло плохо кончиться для Закнафейна — а значит, и для тебя, — сказала Мэлис.

Джарлакс пожал плечами.

— В конечном итоге, не так уж и плохо.

— Тебе пришлось бы отдать свой отряд другому. Ты дал слово. Мать Бэнр не стала бы за тебя заступаться.

Джарлакс издал смешок.

— Дорогая мать Мэлис, если бы Закнафейн пал, уверяю вас — я исполнил бы своё обещание служить дому До'Урден в качестве оружейника. Я не хотел этого, нет, но с лёгкостью предложил вам такой обмен, поскольку знал, что Закнафейн проиграть не может. Он великолепен — не знаю, поставил бы я против него в схватке с любым противником.

Он надеялся улучшить настроение собеседницы своим искренним восхищением и одобрением талантов Закнафейна, но Мэлис нахмурилась лишь сильнее.

— Ты этого не хотел? — повторила она низким и угрожающим голосом.

Джарлакс на миг растерялся, пока не понял, что мать Мэлис имеет в виду не официальную роль Закнафейна, а другие услуги, которые текущий оружейник дома До'Урден предоставлял ей.

— Только часть оружейника, — прямолинейно выпалил он.

— Тебе придётся это доказать, — ответила Мэлис, очень похожая на кошку, которая загнала в угол мышь.

Джарлакс хотел пожать плечами, но был достаточно умён, чтобы в этот деликатный момент придержать любые жесты, которые можно было принять за проявление равнодушия. Он не мог отрицать, что женщина перед ним весьма привлекательна, и тем более — учитывая её репутацию, но не мог и забыть о том, что Закнафейн — его друг. Впрочем, это не имеет значения, решил Джарлакс, поскольку сейчас он действительно был в роли загнанной мыши.

— Правда, верховная мать? — радостно и с нетерпением спросил он. — Вы окажете мне такую честь?

Не отрывая глаз от наёмника, мать Мэлис начала сбрасывать с себя одеяния.

Какое-то время спустя растрёпанный и уставший Джарлакс — репутация Мэлис была не преувеличена, как он наконец убедился, — прибыл ко двору матери Биртин Фэй и положил у подножия её трона мешок с серебром и золотом почти такой же крупный, какой достался матери Мэлис.

Он сказал Мэлис, что Биртин огорчит неудача её оружейника, поскольку скорее всего она потеряла значительную сумму по итогам боя, но на самом деле всё было совсем не так. Прислушавшись к совету Джарлакса, мать Биртин сделала крупную ставку против собственного бойца.

Но сделала это неохотно и по-прежнему оставалась не в восторге от исхода битвы — зато её гнев был направлен не на Джарлакса, который умолял её смягчить любую потерю репутации или возможную утрату оружейника, воспользовавшись преимуществом вероятного итога.

Тем более, что Джарлакс пообещал покрыть её расходы, если Авинвеса каким-то образом победит.

— Я уже распустил слухи, что битва была нечестной, — заверил её Джарлакс. — Какая-то странная сила оглушила Авинвесу Фей-Бранч, а рядом с «Сочащимся миконидом» видели агентов дома Облодра.

— Никто по-настоящему не поверит в это.

— И не надо, — ответил Джарлакс. — Достаточно заронить зерно сомнения, чтобы дом Фей-Бранч избежал потери лица. Это зерно как раз садят по всему Мензоберранзану, как мы и договаривались.

— Тебе следовало дать ему погибнуть, — с нескрываемым отвращением сказала мать Биртин.

— Я сам поразился тому, что его сестра из дома Тр'арах сохранила достаточно преданности, чтобы использовать исцеляющие заклятия, — солгал он. Он делал это — лгал — сегодня довольно часто, и при этом лгал весьма могущественным женщинам. Как рад был Джарлакс, что волшебная повязка вернулась к нему!

— Он опозорил мой дом, — сказала Биртин.

Джарлакс достал новый мешочек с золотом из своей волшебной сумки, чудесного кошеля, который мог вместить целую гору предметов. Он поднял мешочек и слегка встряхнул.

— Тогда продайте его мне. По той же цене, которую за него заплатили.

Мать Биртин наклонила голову.

— Сегодня ты неплохо заработал на ставках, — сказала она.

Джарлакс не стал отрицать.

— Совсем неплохо. Может быть, Джарлакс убедился, что не сможет проиграть?

Наёмник тяжело сглотнул.

— Я никоим образом не нарушил правил поединка, — сухо заявил он. — И готов подтвердить это под действием заклинания правды.

Она дала наёмнику знак снять повязку и стала читать заклинание. Джарлакс подчинился, но не смог сдержать вздох. Все верховные матери начали понимать силы этой волшебной повязки, и он боялся, что эту просьбу — нет, приказ — придётся слышать в будущем неоднократно.

Через несколько мгновений Биртин Фей замолчала и пристально уставилась на него.

— Я никоим образом не нарушил правил поединка, — с уверенностью повторил он.

Она жестом приказала наёмнику продолжать.

— Равно как и мои подчинённые.

Верховная мать ещё какое-то время с недоверием смотрела на него. Но Джарлакс, ради разнообразия, не лгал. Всё, что он сделал — обеспечил Закнафейна защитой от жульничества, что само по себе жульничеством не являлось.