Без билета по белу свету - [15]
Теперь на женьшеневых плантациях в Корейской Народно-Демократической Республике выращивают тысячи ценных корней.
Их отправляют для переработки на фабрики, а также в большом количестве вывозят за границу.
До недавнего времени корни женьшеня вывозились и в Советский Союз.
Но весной 1952 года в Институте лекарственных растений, который находится близ станции Битца, под Москвой, начались опытные посевы женьшеня.
Группа ученых под руководством Александра Прокофьевича Кирьянова долго готовилась к этому нелегкому делу. Они хорошо изучили опыт корейских друзей, но хотели применить его по-своему. Корейцы говорили:
— Растение слишком разборчиво к почве. Поэтому в землю надо добавлять перегной, мелкие куски выветренного гранита, жмых, сажу и еще разные другие вещества.
Советские ученые собирались разводить огромные плантации женьшеня, а для этого нужно было упростить обработку почвы.
Сотрудники института решили готовить землю под посевы женьшеня, как и для обычных растений, внося лишь побольше перегноя.
Весь институт с нетерпением ожидал, как поведут себя «иностранцы»: ведь семена прибыли из далекой Кореи, где у растения из года в год вырабатывалась привычка к прихотливо ухоженной почве.
Через двадцать дней после посева появились всходы. Тогда участок перегородили деревянными щитами-навесами, чтобы уберечь неженок от солнечных лучей.
На третьем году растения дали первые ярко-красные плоды. В каждом — от одного до трех бледно-желтеньких, морщинистых семян.
С тех пор все собранные в институте семена женьшеня стали отправлять на Дальний Восток — на исконную родину растения. В ста километрах от города Владивостока был создан специальный совхоз, который назвали «Женьшень». В 1967 году на его плантациях собрали первый урожай корней.
По своим целебным свойствам они не уступали дикорастущему женьшеню, а вырастали почти вчетверо быстрее, чем в тайге.
Теперь продукцию совхоза вывозят на фармацевтические фабрики. Там из корней приготовляют настойки, порошки, таблетки, которые развозят по аптекам и больницам.
Уже многим ослабевшим людям помог выздороветь наш, советский женьшень.
Мать читала дочке сказку про лес.
— Хочу в лес! — вдруг сказала дочка.
— Это невозможно, — улыбнулась мать.
— Почему?
— У нас лесов нет.
Мать говорила правду. Ведь они жили в Исландии. А это огромный остров, который находится у самого Северного полярного круга.
Климат в Исландии суровый. Лето короткое и прохладное. Круглый год с океана и ледниковых долин дуют студеные ветры.
Люди там постоянно ходят с покрасневшими лицами, воспаленными глазами.
Но еще хуже приходится деревьям.
На острове много действующих вулканов. Земля покрыта застывшей лавой — затвердевшими вулканическими извержениями, на которых ничего не растет. Дожди, постоянные ветры смывают и сметают с поверхности лавы частички почвы.
А там, где почва образовалась, слой ее очень тонкий — всего 10–20 сантиметров.
Поэтому деревьев в Исландии мало, и растут они очень плохо. Они такие низкорослые, что взрослый человек обычно может дотянуться до их вершин. Лишь редкие рощицы корявых березок достигают 5–6 метров высоты, хотя им по сто лет.
Исландцы не раз пробовали выращивать деревья — привозили издалека почву, удобряли ее, засевали отборными семенами, полученными из разных стран. Но все напрасно. Деревца по-прежнему вырастали хилыми, приземистыми, с тонкими и корявыми стволами. Они ни в какое дело не годились: ни мебель из них сделать, ни лыжи вырезать, ни рамы смастерить.
Так продолжалось до тех пор, пока советские лесоводы не прислали своим исландским друзьям семена сибирской лиственницы.
Они решили, что эта порода подойдет к суровым условиям Исландии. У лиственницы крепкие корни, поэтому дерево не боится сильных ветров. Она не требовательна к почве, быстро растет. Ее семена сохраняют всхожесть в течение четырех-пяти лет (в то время как семена березы на другой год теряют способность прорастать).
Уже первые посадки лиственницы превзошли все ожидания исландских лесоводов. Через несколько лет наиболее высокие саженцы вытянулись до одиннадцати метров, вдвое-втрое перегнав по росту деревца других пород. Лиственница стала исландским «великаном». Но дело не только в росте. У лиственницы и в Исландии оказался прямой ствол. А это значит, ее можно будет использовать на всякие поделки.
Исландские лесоводы не нарадуются на замечательную сибирячку и всё чаще просят советских ученых присылать им семена лиственницы, которые они называют «семенами дружбы».
Эти просьбы направляются по адресу, хорошо известному по всей Исландии: «Москва, Сельскохозяйственная академия имени Тимирязева, кафедра лесоводства».
В ответ в далекую страну идут мешочки с отборными семенами, собранными в разных концах Советской страны — в Сибири, на Урале, в Архангельской области, на Дальнем Востоке, на острове Сахалин, на полуострове Камчатка…
Растут стройные лиственницы на просторах Исландии.
И кто знает, может быть, именно они помогут жителям острова создать свои настоящие леса. И тогда дети, слушая сказку про дремучий лес, не будут задавать недоуменных вопросов, как та девочка.
