Бесы в погонах - [65]
– Ага! Им, значит, можно, а нам нельзя?! – возмутился лейтенант.
– Этим и отличаются добро и зло, – пробормотал отец Василий и понял, что, попадись эти мерзавцы из облУВД ему прямо сейчас, не грех было их и поучить: это же надо столько времени на болтовню да на водку извести! Уму непостижимо! Ноги аж выворачивало от боли!
Дверь бани скрипнула, и мужики бросились назад, и только священник, осознав, что ноги настолько не слушаются, что он просто не сумеет забраться в шкаф, стремительно закатился под завешанную чьей-то простыней лавку.
Отец Василий видел, как протопали мимо чьи-то ступни в красных резиновых «вьетнамках», скрипнула дверца, звякнуло стекло… Судя по всему, питие, аки главное веселие Руси, должно было продлиться и внутри бани.
«Вот придурки! – подумал он. – Да разве ж можно так над своим сердцем измываться?!»
Коля поставил бутылку и рюмки на лавку и пискнул сотовым телефоном.
– Самарин? – тихо произнес он. – Да, это я. Начинай… Да-да, Гравера; старик разрешил.
Коля сунул телефон на место, поднял бутылку и рюмки и скрылся за дверью бани. Отец Василий выкатился из-под лавки и, все еще не в силах подняться на отходящие ноги, стукнул в дверцу к Макарычу.
– Слышал?
– Слышал, – хмуро выглянул из шкафчика рубоповец.
– Они ведь его замочат! И допросить не успеем!
– Не замочат, – выглянул из своей секции Санька. – Если прямо сейчас рвануть, можно опередить…
– А женщин куда?
Дверки начали открываться одна за другой, и оттуда показались красные от напряжения и сдавленности лица остальных.
– Рома, – позвал Якубова Макарыч. – Тебе женщин доверить можно?
– Думаю, да… – сглотнул Роман Григорьевич.
– А то смотри, я тебе одну доверил… двадцать три года назад…
Степенно покидающая шкафчик раскрасневшаяся от жара Евгения смутилась.
– Тут рядом лестница, – выбрался из своего шкафчика Санька. – Если спортзал пустой, можно в оранжерею подняться, там и пересидите.
– Сделаю, – пообещал Якубов-старший. – А где эта лестница?
– Пошли покажу.
Санька подошел к двери, легонько потянул ручку на себя и остолбенел: прямо перед ним стоял высокий, розовощекий милиционер в новенькой камуфляжке.
«Мы попали!» – подумал священник и попытался-таки подняться на ноги, но не сумел.
– Чего надо? – нимало не смутившись, по-хозяйски поинтересовался Санька.
– Так эта… к Виталию Сергеевичу… я, – растерялся милиционер.
– Через полчаса подойди… Сейчас он не может.
Милиционер кинул взгляд на Катерину, подумал что-то свое, покраснел и развернулся, чтобы выйти. И в этот момент дверь бани распахнулась, и на пороге вырос голый Виталий Сергеевич.
– Сколько можно ждать, Кошелев?! – недовольно начал он и ошарашенно смолк.
Посмотрел на стоящего к нему спиной Саньку, затем на Катерину, тряхнул головой, и вот тогда его взгляд уперся в сидящего на полу попа.
– А… это… вы того…
Макарыч прыжком переместился к нему и одним ударом своего тяжеленного кулака послал Виталия Сергеевича назад, в баню. Санька рывком втащил Кошелева внутрь, стремительно развернул и перехватил за горло.
«Ай, молодец!» – восхитился отец Василий Санькиной реакции, но уже в следующий миг все снова изменилось.
– Скоро ты там, Васек? – распахнул входную дверь еще один милиционер и увидел сначала проводящего прием на удушение Саньку, а затем и отчаянно упирающегося задом в дверь бани Макарыча.
Стрельба началась не сразу. Понятно, что Санька бросил свою первую жертву и бросился на вторую; понятно, что Макарыч кинулся на поднимающегося с пола Васю Кошелева, чтобы обезоружить его и не дать поднять шум, и понятно, что еле поднявшемуся на ноги священнику пришлось блокировать выскочившего из бани голого Колю. Но, когда вслед за Колей из бани вывалил утирающий кровь с разбитого лица, но не побежденный Виталий Сергеевич, ситуация все-таки вышла из-под контроля: ни Роман Григорьевич, ни тем более его сын Сережа удержать Виталия Сергеевича не могли.
Отец Василий уже не помнил, кто выстрелил первым; наверное, все-таки Вася Кошелев, но женщины завизжали, мужики поднажали и вышвырнули-таки обезоруженную милицию в спортзал и все вместе кинулись к окну. Кроме священника и его жены.
– Мишанька, – одними губами произнесла Ольга, и он молча кивнул: там, наверху, в одной из многочисленных комнат спал их маленький сынок. А значит, для них все закончилось.
Отец Василий подошел к окну, подтолкнул под зад, как всегда, идущего последним Сережу, закрыл решетку на ключ, затем аккуратно притворил створки окна, подошел к запертой изнутри двери раздевалки и открыл ее.
– Я сдаюсь, – смиренно произнес он и поднял руки.
Менты отшвырнули его в сторону, ворвались в раздевалку, затем кинулись в баню и обыскали все парилки, но никого не обнаружили.
– Где они?! – заорал голый и окровавленный Виталий Сергеевич. – Говори!
– Сбежали, – чистую правду сказал отец Василий.
– Как они могли сбежать?! Куда?! – совершенно сатанея от пережитого позора, проорал представитель областного УВД. – Они же только что здесь были! Говори, сука! – подлетел он к Ольге.
Ударить он не успел. Священник мягко перехватил его за кисть, вывернул и так же мягко перенаправил головой в стену. Стена жалобно ухнула, и в следующий же миг заварилась такая каша, что разобрать, кто и что делает, стало решительно невозможно.
Он – смертник. Таков приговор медицины. Жить ему осталось – всего ничего. Но все же достаточно, чтобы поквитаться кое с кем. Он найдет тех, кто изломал его судьбу, безвинно засадив в тюрягу, кто отнял у него здоровье, надругался над его любовью и надеждами на достойную жизнь. Он – русский вор – найдет их. И совершит возмездие. Ему теперь ничто не страшно. Он наведет шороху не на одну губернию. И… выживет.
Вычеркнуть его из жизни не так-то просто. Элитный боец, обученный убивать в секретной школе ГРУ и отточивший свое мастерство в «горячих точках», не намерен играть в поддавки. Пусть он не нужен властям, он нужен самому себе. Теперь он вольный стрелок, и горе тому, кто встанет на его пути.
Профессиональный киллер рано или поздно сам становится живой мишенью И вот перед Владимиром Свиридовым — стрелком легендарной спецгруппы «Капелла» — остается один выбор умереть мучительной смертью или уничтожить опасного террориста Кардинала Но он слишком хорошо знает, как поступают с мавром, сделавшим свое дело.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Чтобы зэку получить погоняло Крытый, надо иметь богатую лагерную биографию. И, конечно, лютую злость и несгибаемое упорство матерого волка. Таким и является Григорий Рублев, авторитетный положенец. Такой человек и должен держать город в крепких руках. Но какой может быть порядок, когда два крутых авторитета наезжают на настоятеля местной церкви? Да еще эти головорезы ограбили на пол-лимона баксов его кореша по зоне. Крытый знает, что с этими бандитами договориться нельзя, так что он будет наводить порядок своим способом - стволом и гранатой.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Прямо на отца Василия шла стена огня, пожирая камыш. А сверху выжидающе кружил вертолет: выскочишь – расстреляет. Вот такая она, губернаторская охота! А все оттого, что священник стал свидетелем убийства неугодного мента. И началось тут! Не суйся, поп, в дела крутых: торговцев оружием и людьми. Но отец Василий и сам крутой. Да к тому же на его стороне не только сила и умение бывшего спецназовца, но и покровительство всевышнего…
Кому, как не отцу Василию, священнику из Усть-Кудеяра, не знать, какие обличья принимает зло. Вот и сейчас обрушилось оно на горожан сладкими посулами заезжих сектантов. А главный их проповедник умен, сметлив, физически крепок. И спорил с ним отец Василий, и врукопашную схватывался – силен бес. А тут еще чудотворную икону из храма похитили, на самого отца Василия наезжают какие-то мутные братки, да так, что отбиваться от них приходится всеми силами. Но самое главное – впереди: встреча с хозяином, который и заправляет всей этой сатанинской каруселью.
Молодой священник отец Василий стремится начисто изменить в себе прежнего мирского человека Михаила Шатунова. Михаил, имея за плечами Афган, спецназ и ОМОН, полагался только на силу мышц, а не на слово Божье. Нынешний отец Василий готов по-братски относиться даже к `браткам`. Но ни местный авторитет Парфен, ни столичный наркоделец Козелков не спешат с покаянием и продолжают кровавый передел Усть-Кудеяра на сферы влияния. Как вразумить паханов прекратить сатанинский героиновый промысел, если вся ментовскаяверхушка скуплена на корню? Священник строго следует заповеди `не убий`, но, когда убивают прихожан, а его беременную жену берут в заложницы, – сквозь рясу отца Василия все сильнее проступает камуфляж военной формы Михаила Шатунова…
Свято место пусто не бывает. В городке Усть-Кудеяр погибает местный пахан Парфен. Самый подходящий момент, чтобы навести в городе настоящий порядок, решает священник Василий и излагает свой план начальнику милиции. Знал бы, кому предлагает бороться с преступностью, не пришлось бы тогда ему скрываться то от ментов, то от братков, то от бывших чекистов, уворачиваться от пуль, задыхаться в багажнике машины, а главное, так часто вспоминать боевой опыт, который отец Василий получил в ту пору, когда служил в спецназе…