Бесы в красной гостиной - [97]

Установлены факты разбазаривания государственной собственности при попустительстве высших должностных лиц государства. В марте 1992 года распоряжением главы администрации Московской области Тяжлова создано внешнеэкономическое объединение (ВАМО) для обеспечения области детским питанием. Однако средства в уставной фонд ВАМО вместо администрации внесены частной фирмой. При этом …на счет частной фирмы в Швейцарии «Теламон» без законных оснований из государственных средств было передано 14,5 миллионов долларов США. Санкция на это дана …Владимиром Шумейко. С того времени детского питания было закуплено только на 1,7 миллиона долларов. Таким образом, деньги, 14,5 миллионов долларов, изъятые из бюджета России, приносят пользу не государству, а частной фирме.

В тот же период первый заместитель правительства России Владимир Шумейко дал указание передать на баланс ВАМО принадлежащие России помещения в Монако стоимостью свыше 29 миллионов французских франков, которые намеревались внести как уставной капитал в совместную компанию. Генеральный директор ВАМО Муравьев (на самом деле такой компании не существовало. – Авт.) 24 октября 1992 года подписал соглашение, которым признано, что иностранный партнер понес расходы в пределах утвержденной сметы, за что российская собственность в Монако передается иностранцам».

Это лишь малая часть того, что «накопала» специальная комиссия Генеральной прокуратуры. Вопиющие факты коррупции и повального воровства возымели действие. Президент Борис Ельцин освободил от должности …одного из инициаторов расследования фактов коррупции вице-президента Александра Руцкого. Человека, который в спайке с ним избран народом.

Что такое «неконституционная Конституция»

24 марта 1993 года граждане России с гордостью и одновременно с некоторым удивлением узнали, что президент России Борис Ельцин, помимо всех прочих достоинств, обладает еще одним: он является крупным теоретиком государственного права. Чего стоит одна лишь его новелла, внесенная в теорию государственного права: «конституционность Конституции».

По его мнению, действующая Конституция не является «конституционной», поскольку… Тут возникают трудности с обоснованиями, и, пытаясь их преодолеть, настоящие авторы этого бреда пускаются в публицистику. В коротенькой главе послания президента Верховному совету под названием «Забвение конституционности» президент осуждает Конституционный суд за то, что тот не подготовил ежегодное послание о состоянии законной конституционности в стране, и таким образом должен принять «на себя долю вины за распад конституционности». В главе «Шаткость конституционности» президент констатирует: «Конституционное состояние страны сегодня весьма шаткое. За словами «конституционность», «конституционная законность», «конституционный контроль» стоит довольно приблизительное содержание, их все чаще толкуют в зависимости от политической конъюнктуры. Но каково их соотношение, какова их процессуальная взаимосвязь, каковы их правовые, справедливые рамки? Такими вопросами ни Верховный совет, ни Конституционный суд не задаются. Нет ответа и на самый главный вопрос с точки зрения правовой справедливости или справедливости права (внимание!): какова конституционность Конституции?».

Смеха среди специалистов по поводу всей этой зауми было много. Можно было бы и еще посмеяться, но ведь «Послание» – не реферат аспиранта или какого-то соискателя кандидатской диссертации, а слово президента! Нетрудно было заметить, что за всей этой шелухой скрывалась истинная цель: я не буду следовать нормам Конституции, ибо она «неконституционна».

Впрочем, ранее он высказал это предупреждение на нормальном русском языке: «Я не присягал этой Конституции». Его тут же забросали вопросами: а какой Конституции вы присягали, «брежневской»? Отрицая действующую Конституцию, чем вы будете руководствоваться в своей дальнейшей деятельности? Сегодня порядок принятия новой Конституции регулируется действующими Конституцией и законами, вы будете придерживаться существующих норм? У Ельцина на все подобные вопросы был один ответ: меня избрал народ. Из чего следовало: поскольку избрал народ, значит, что хочу, то и ворочу. Но, говорили оппоненты, депутатов тоже избрал народ. Ельцин и тут нашелся: меня избирали позднее, следовательно, я более легитимен.

Между тем, трудно, а пожалуй, и невозможно было встретить политика, которого удовлетворяла бы действующая Конституция. Она явно отставала от хода коренного переустройства государства. Отставала по всем позициям: политическим, экономическим, социальным. Но были разные представления, какая Конституция нужна стране и народу, и разные требования к ней. У коммунистов одни, у националистов другие, у государственников третьи, у либералов четвертые, у руководителей субъектов Федерации, особенно республик, пятые… Между ними шел ожесточенный спор, и прежде всего спор шел на площадке парламента. Конституционная комиссия, образованная Съездом (напомню, председатель комиссии – президент, ответственный секретарь – депутат Олег Румянцев. – Авт.), вынуждена была маневрировать, согласовывать, убеждать, искать компромиссы. Мучительная, долгая и изнурительная работа. Но как же иначе? Чтобы окончательно не развести слои населения, регионы, партии, движения, граждан страны на противоположные берега и благодаря этому предотвратить угрозу распада России, требовалось поступать именно так – достигать согласия. Да и ради того, чтобы избежать серьезных ошибок при реконструкции государства, надо быть осторожным, неторопливым, предусмотрительным. Не стул мастеришь и даже не дом строишь – государство!