Бесы с Владимирской горки - [20]
И еще интересно, почему гора носит название Чертово беремище? Ведь по легенде, помянутой настоятелем Злато-Михайловского Феодосием Сафоновичем, под идолом, стоявшим некогда на месте памятника князю Владимиру, обитал вовсе не черт, а бес.
И лишь слепые люди способны мешать в одну кучу чертей и бесов, ибо разница между ними безмерна!»
Черти – ушлые как кошки, преданные как собаки, любимые домашние животные многих ведьм, постоянные участники шабашей, создания любвеобильные, и, в общем-то, безобидные – дальние отпрыски Пана и Фавна.
Бесы – нечто совершенно иное, опасное даже для самих киевских ведьм. Они бестелесны, они могут принять любую форму, войти в любого. И отогнать их способны только бесихи и бесогоны. Подчинить же и подавно неспособен никто. Даже в Книге Киевиц описание бесов крайне абстрактно, витиевато – и, похоже, ее создательницы не обнаружили силы, способной повелевать сим невидимым войском.
Помни, Ясная Киевица, бесы – страшнее волхва, колдуна, мольфара, некроманта, водяниц, упырей и чертей.
Бесы бесчисленны – имя им легион.
Бесы невидимы.
Бесы повсюду.
С бесом под сердцем может ходить по миру любой.
Бес может стать даже тобой!
Маша поднялась по узкой, изогнутой серпом, кирпичной дорожке к Верхней беседке, подошла к ограждению смотровой площадки над памятником. Не так давно Владимирскую горку отремонтировали, ограда над обрывом была совсем новенькой, но и на ней висел чей-то любовный замочек.
«Их и тут начали вешать…» – сделала отметку она и коснулась пальцем замка.
За спиной послышался детский смех. Она оглянулась. Было еще не поздно, невзирая на раннюю темень и холод по парку прогуливались люди, хоть Маша и не заметила среди них веселых детей, все гуляющие поодаль превратились в смутные тени.
А вблизи – между Машей и основной частью парка, пролегла очередная коммунальная яма, беспардонно разворотившая недавно сделанный ремонт, разогнавшая испуганные скамейки, разбросавшая выкорчеванные с корнем бордюры.
Вокруг ямы скучала сонная, уже уснувшая на ночь техника, стояли полые фигуры из красного пластика с привязанными к ним ограждающими лентами и несколько мужчин-рабочих, со скептическим видом взиравшие на невысокую возмущенную Даму в очках.
– …Я директор! – говорила им Дама. – И я еще раз повторяю, зачем вы вырыли посреди парка эту огромную яму?
Даже в сумерках было видно, что по возрасту Дама – еще девушка лет тридцати, но очки в дорогой оправе, светлое пальто цвета топленого молока и перчатки на тон темнее, несомненно, претендовали на Даму, как и ее начальственный тон.
– Распоряжение КМДА, – ответил мужчина, по виду типичный Старшóй. И бас его был потягивающимся и ленивым, демонстрировавшем Даме нелепость ее вопроса, на который она получает сейчас ответ только из вежливости, только потому, что она дама, да еще и директор, да еще и в очках. – Распоряжение у нас: завершить прокладку инженерных сетей.
– И когда вы сможете ее завершить?
– Так мы не начинали еще, – ответил Старшóй голосом безмятежно-бесстрастного Будды.
– Почему? – воззвала к его профессиональному буддизму Дама в очках.
– Денег на это не дали пока.
– Но ваша яма стоит тут уже месяц, – голос молодой директорши не смог удержать начальственную интонацию, сорвался. – Стоит под дождем. Ведь это опасно для ваших сетей. И люди по жуткой грязи ходят… Тут дети играют! У нас пони вчера в вашу яму чуть не упал!..
– Но денег ведь нет, – мужчина явно смотрел на очкастую директоршу как на человека с ограниченными умственными способностями.
– Так зачем же вы нам тут все раскопали, если денег на сами инженерные работы не дали? – едва не закричала Дама.
– Потому что первым пунктом в распоряжении сказано «вырыть яму», а уже вторым – «положить в нее инженерные сети», – объяснил ей Старшóй тоном учителя, в сотый раз повторяющего простейшее правило глупому школьнику. – Мы выполняем те пункты, которые можем.
– Но если денег на прокладку все равно нет, почему вы ее не зароете?
– Женщина, как вы не понимаете?… Потому что потом опять все раскапывать придется!
Дама молча схватила воздух ртом. Маша видела, как на ее тонких, тронутых нейтральной помадой губах трепещут украинский, русский, английский (свободно), польский (чуть хуже) и немного шведского. Но Дама не могла сыскать среди всего этого разнообразия слов ничего, способного охарактеризовать глубину и непреодолимость лежащей пред ней ямы.
А рабочие во главе со Старшим разом забыли про Даму-директора, как по свистку повернули головы влево – быстрой летящей походкой в их сторону шла Дашу Чуб, и патентованный перцовый пластырь мужского внимания был ей гарантирован.
На плече ее бескомплексно возлежала метла. Крепкие ляжки Землепотрясной облегали белые лосины в обтяжку, высота каблуков соответствовала норме «спрыгнешь – покончишь с собой». А куртка с рукавами и капюшоном, отороченными пушистым белым мехом, лежащие на груди длинные белые волнистые волосы – и подавно делали ее существом неземным. И в то же время чертовски телесным, румяным и пряным!
– До дежурства еще сорок минут. Выпьем кофе в «Двух зайцах»? – предложила она, поравнявшись с Ковалевой. – Ух ты, красота тут какая! – Дашины каблуки побежали по ступенькам вверх, на пьедестал серой парковой беседки. – А ты чего кислая? – Даша громко чихнула.
…Дьявол любил ходить в церковь.Он любил сиротски белые стены маленьких провинциальных церквушек, похожих на кладовки с наивной бутафорской утварью, и величественную сиреневую пыль собора Парижской Богоматери, непробиваемую лепную броню остроконечных католических костелов и хмурый загробный мрак кремлевских церквей, уткнувшихся упитанными маковками в рыхлое московское небо.Он любил ходить туда в будни и в праздники.Он ходил не из чувства долга, он любил…Но больше всего Дьявол любил Киевскую Лавру…
Наше отношение к тому, чего "не может" быть, за прошедшие столетия развития человечества кардинально изменилось, и то, что раньше считалось колдовством, теперь называется наукой. Целебные травы продаются в аптеках, а на прием к знахарям записывается множество страждущих. Врачи, сексологи и психологи монополизировали различные отрасли магии, и говорить о том, что ее не существует, - так же смешно, как ставить под сомнение "волшебные" свойства валерьянки и спрашивать себя: "Не совершу ли я грех, если накапаю ее себе перед экзаменом?"И все же и в XXI веке в магии остался темный закуток, куда заказан путь современным ученым.
Книга Лады Лузиной, самой популярной писательницы Украины 2004 года, посвящена ее любимой теме — сверхъестественному в нашей жизни. Три молодые женщины-киевлянки неожиданно для себя принимают от умирающей ведьмы ее дар. Как же они сумеют распорядиться им? Ведь они такие разные: тихоня-студентка, железная бизнес-леди и певица из ночного клуба. Все события разворачиваются в Киеве в наши дни. Но, владея магическим даром, не трудно попасть в прошлое и познакомиться с авторами «Демона» и «Трех богатырей» — Врубелем и Васнецовым.
Три молодые киевлянки неожиданно приняли от умирающей ведьмы Кылыны ее дар. Как же они сумеют распорядиться им? Ведь они такие разные: студентка исторического факультета Маша Ковалева, железная бизнес-леди Катерина Дображанская и уволенная из ночного клуба безбашенная певица Даша Чуб по прозвищу Землепотрясная.По воле или против нее, им пришлось стать Киевицами – хранительницами Города Киева – и каждую ночь дежурить на Старокиевской горе в ожидании удивительных или ужасных событий…Когда отмечают Новый год настоящие ведьмы? Уж точно не 31 декабря.
"Весь мир - театр. В нем женщины, мужчины - все актеры", - сказал Шекспир. И классик был прав. Обнаружив утром в холодильнике труп своего любовника, экс-театральный критик Александра решает расследовать его убийство… с помощью теории драмы. Ведь жизнь, по сути, ничем не отличается от театра!Но что если однажды убитый свяжется с ней с того света?Такого детектива вы еще не читали!
Лада Лузина, одна из самых продаваемых писательниц Украины, представляет на суд читателя свой новый роман «Джек-потрошитель с Крещатика» — в традиционном мистическом стиле, где причудливо переплелось киевское время: 80-е годы XIX столетия и день сегодняшний, где ночи полны ужаса, а дни — неожиданных открытий. Писательницей с удивительной точностью передана характерная атмосфера старого Киева — города эстетского, богемного, загадочного, полного тайн. Где по Крещатику, нагоняя страх, бродит свой Джек-потрошитель в поисках новых жертв… Также в данной книге представлены главы из первой полной биографии Вильгельма Котарбинского — от другой известной украинской писательницы Ирины Потаниной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Заблудиться можно в лесу. Заблудиться можно в городе. Но чтобы в строящемся доме… И особенно, если заблудившийся – прораб, который работает на нём и знает дом, как свои пять пальцев.
В нашей жизни ничего не предопределено заранее. Никакие Сатурны с Юпитерами не несут ответственности за наши судьбы. Лишь досадные совпадения заставляют нас верить в обратное. Однако, именно такая цепочка досадных совпадений и привела Семёна к столкновению с тем, что он двадцать пять лет считал выдумкой и бреднями. Но как взмах крыла бабочки может вызвать шторм на другом континенте, так и новые обстоятельства ведут к новым испытаниям. Иногда и к таким, с которыми справиться может далеко не каждый.
Вот он, герой нашего времени. Не морпех, не «брат 1» и не «брат 2», не каратист-опер, не ушлый спецагент. Не вечно в претензии на судьбу, ноющий псевдоинтеллигент, у которого все кругом виноваты, оттого, что вовремя не подстелили под ножки ковровую дорожку. Не самоедствующий женоненавистник, не бунтующий бездельник-всезнайка. Простой человек, честный, звезд с неба не хватающий, но имеющий свою правду. И автор выполнил его желание – поставил на пути героя всякую потустороннюю нечисть, и вложил ему совесть в сердце, а в руки автомат.
Они боги. Им поклонялись все народы Земли, начиная с древних египтян и индейцев майя. Они виновны в гибели Атлантиды и могуществе Гипербореи. Они впервые применили ядерное оружие на нашей планете, за тысячи лет до Хиросимы. А их реактивные корабли – виманы – наводили ужас еще на древних индийцев. В арсенале богов хрустальные черепа – хранилища вселенской мудрости. С их помощью они могут получить любые знания. Но что будет, если один из черепов окажется в руках смертных, жаждущих мирового господства? У древнеегипетского бога мудрости Тота впереди всего лишь вечность, чтобы найти ответ на этот вопрос.
Многочисленные события и документальные факты в этой невероятной истории, несомненно, соответствуют действительности!И завязаны в неудержимую, можно сказать, бесконтрольную и даже, скажем прямо – безответственную! – фантазию автора. Знаете ли вы, мои доверчивые друзья, что наша жизнь удивительным образом подчинена Могущественным Прогрессивным Пушистым технологиям?! И каждый может совершенно неожиданно обнаружить, что он, оказывается, Потомственный викинг! Или, что еще невероятнее – частично возрожденный Легендарный Кентавр!.
Харьков, роковой 1940-й год. Мир уже захлебывается войной, уже пришли похоронки с финской, и все убедительнее звучат слухи о том, что приговор «10 лет исправительно-трудовых лагерей без права переписки и передач» означает расстрел. Но Город не вправе впадать в «неумное уныние». «Лес рубят – щепки летят», – оправдывают страну освобожденные после разоблачения ежовщины пострадавшие. «Это ошибка! Не сдавай билеты в цирк, я к вечеру вернусь!» – бросают на прощание родным вновь задерживаемые. Кинотеатры переполнены, клубы представляют гастролирующих артистов, из распахнутых окон доносятся обрывки стихов и джазовых мелодий, газеты восхваляют грандиозные соцрекорды и годовщину заключения с Германией пакта о ненападении… О том, что все это – пир во время чумы, догадываются лишь единицы.
Харьков 1930 года, как и положено молодой республиканской столице, полон страстей, гостей и противоречий. Гениальные пьесы читаются в холодных недрах театральных общежитий, знаменитые поэты на коммунальных кухнях сражаются с мышами, норовящими погрызть рукописи, но Город не замечает бытовых неудобств. В украинской драме блестяще «курбалесят» «березильцы», а государственная опера дает грандиозную премьеру первого в стране «настоящего советского балета». Увы, премьера омрачается убийством. Разбираться в происходящем приходится совершенно не приспособленным к расследованию преступлений людям: импозантный театральный критик, отрешенная от реальности балерина, отчисленный с рабфака студент и дотошная юная сотрудница библиотеки по воле случая превращаются в следственную группу.
Когда молодой следователь Володя Сосновский по велению семьи был сослан подальше от столичных соблазнов – в Одессу, он и предположить не мог, что в этом приморском городе круто изменится его судьба. Лишь только он приступает к работе, как в Одессе начинают находить трупы богачей. Один, второй, третий… Они изуродованы до невозможности, но главное – у всех отрезаны пальцы. В городе паника, одесситы убеждены, что это дело рук убийцы по имени Людоед. Володя вместе со старым следователем Полипиным приступает к его поиску.
…Харьков, 1950 год. Страну лихорадит одновременно от новой волны репрессий и от ненависти к «бездушно ущемляющему свободу своих трудящихся Западу». «Будут зачищать!» — пророчат самые мудрые, читая последние постановления власти. «Лишь бы не было войны!» — отмахиваются остальные, включая погромче радио, вещающее о грандиозных темпах социалистического строительства. Кругом разруха, в сердцах страх, на лицах — беззаветная преданность идеям коммунизма. Но не у всех — есть те, кому уже, в сущности, нечего терять и не нужно притворяться. Владимир Морской — бывший журналист и театральный критик, а ныне уволенный отовсюду «буржуазный космополит» — убежден, что все самое плохое с ним уже случилось и впереди его ждет пусть бесцельная, но зато спокойная и размеренная жизнь.