Бесы 2.0. А цари-то ненастоящие! - [14]

Но, кажется, интеллектуальная деградация первого президента России его дочь не сильно тревожила. Ельцину постепенно становилось безразлично, что происходит вокруг. И Таня обеспечивала нужные решения, с ее подачи пилились бюджеты, под ее руководством происходила разблюдовка — кому и сколько дать. И в каком размере требовать «откаты». Дееспособного «гаранта» становилось все меньше — бояться некого.

Удивительная все же история: президент огромной страны, одной из двух сверхдержав, насупив брови, громыхал что-то по телевизору народу, которому невдомек, что многое решает не Ельцин, а его дочка Таня. Не за бесплатно, конечно. Так, каждый месяц только Рома Абрамович (которого я первым на пресс-конференции в «Аргументах и фактах» назвал кассиром семьи) приносил ей в чемоданчике-«дипломате» сотни тысяч долларов. Настолько она уверовала в свое всесилие и безнаказанность, что даже не удосуживалась получать деньги где-нибудь на даче или в ресторане — Абрамович после выборов 1996 года носил ей чемоданами «благодарность» прямо в Кремль. А все, что попадает в Кремль и Администрацию президента, проходит через «телевизор» — рамку на входе. И было прекрасно видно, что пачки в чемоданчике — из стодолларовых купюр. По его размеру несложно было прикинуть, что каждый транш Абрамовича Тане Дьяченко составлял примерно 400–500 тысяч долларов. Хотя я не исключаю, что деньги где-то еще передавались и вне Кремля, а эти шли на мелкие расходы — может, в ГУМ сходить в обеденный перерыв…

Советник по имиджу Дьяченко, по сути, сделала из президента марионетку. Его изолировали от окружающего мира, все новости которого он узнавал только через дочь и Чубайса. Которые уже мало чего стеснялись. Например, чуть ли не в открытую проводили время в апартаментах первой леди, г-жи Наины, в 1-м корпусе Кремля.

А туда просто так не пройти: на обоих входах дежурят офицеры охраны, которые, конечно, потом обязаны «кому-то» об этом докладывать. Обслуживали парочку (чай, кофе и т. д.) горничные, которые недоумевали: у них что — квартир и дач нет? Да и опасались девушки: ведь Наина Иосифовна, если заметит следы, решит, что это они, горничные, на ее кровати кувыркались.

Да дело тут не в том, что нет дач-квартир. Просто эти люди ощущали себя неприкосновенными небожителями. А это быстро развращает человека, и у него отказывают тормоза во всем. Что им мнение окружающих? Кто они такие — окружающие? Нищеброды… В 1996 году именно своей любовнице и деловой партнерше Татьяне Дьяченко Анатолий Чубайс был обязан назначением на должность руководителя Администрации президента РФ — практически второго, а то и первого (если его считать регентом слабоумного) человека в стране. А ЕБН в середине 90-х подписывал то, что Чубайс принесет. Без него — как без рук: кто же, как не Чубайс, знает, что творится в стране.

Но замуж в третий раз Татьяна Дьяченко вышла не за Анатолия Чубайса, а за Валентина Юмашева. Молодого супруга она ценила как бизнес-партнера, но за полноценного мужчину, судя по всему, не считала. Не знаю, были ли у нее основания. Но любой психолог вам подтвердит: когда мужик ходит повсюду с огромными собаками без намордника, пугая окружающих, это он так изживает определенный комплекс неполноценности — испытывает удовольствие от испуга людей. Однако в остальном Юмашев был о себе очень высокого мнения и кайфовал от близости к власти, куда его случайно занесло.

Родился он в Перми в 1957 году. Родителей сослали при Сталине в Казахстан (по пятому пункту анкеты), а при Хрущеве семья обосновалась в Перми — это уже ближе к Москве, чем казахстанские степи. Валя поступил в МГУ на факультет журналистики. Я всегда считал, что эта кузница кадров для СМИ выпускает элитных специалистов. И поэтому был сильно удивлен тем, что диплом там смог получить настолько малограмотный человек. Я не филолог, и вообще по уставу караульной службы полжизни прожил, но все же столько грамматических ошибок в одном предложении никогда не сделаю. Валя Юмашев под мою диктовку составлял вторую книгу Ельцина «Записки президента». Записывал надиктованное мною и приносил на вычитку. И я два месяца правкой занимался. Отмечал на полях его рукописей ошибки — в среднем по 40 орфографических ошибок на странице было, не считая пунктуации. Как он вообще мог работать журналистом — не представляю, я бы перед корректорами со стыда провалился.

А ведь какое-то время Юмашев даже в «Комсомольской правде» трудился. Геннадий Селезнев, главный редактор «КП» в 1980–1988 годах, рассказывал мне некоторые подробности. Юмашев вел «Алый парус» — это был как бы первый образец свободной журналистики в стране. На самом же деле имитация свободы слова, Валя пыль умел пускать в глаза, на этом и карьера вся его построена. Впрочем, Селезнев не столько о работе Юмашева вспоминал, сколько о его внешнем виде: неопрятный, мол, парень, под хиппи «косил», и в голове у него такая же неопрятность, как и снаружи.

Юмашева вытащил из небытия известный журналист Павел Вощанов. Он симпатизировал Ельцину, особенно в период гонений на него, захаживал в приемную Госстроя, был в отличных отношениях с помощником Ельцина Львом Сухановым. И затем стал первым пресс-секретарем ЕБН. Вощанов и подал ему идею: «Борис Николаевич, а хорошо бы книгу вам написать: тяжелое детство, холод-голод, деревянные игрушки, вместо грелки — коза. А потом — интриги, враги-завистники, но трудности вас закалили, и вы заслуженно стали народным депутатом, председателем Верховного Совета РСФСР и надеждой страны».