Бестия, или Сделка на тело - [33]

Когда массировал голову, попросту отключалась. Втирал бальзам, промывал пряди, а я бессовестно наслаждалась, желая, чтобы не заканчивал никогда.

— Ты так эротично стонешь. — Прижимал к обнаженному телу — спиной к груди. Хотелось обнимать, касаться, вдыхать запах тела, но сначала нужно закончить.

— Ты обещал мне, что мы будем изучать друг друга эти два дня.

— Так и есть. — Юркие пальцы щекотали мой живот, подбираясь к самому интересному. Неосознанно сжалась, предчувствуя наслаждение.

— Тогда я тоже хочу тебя помыть. — Поднявшись, неловко пролезла за его спину.

Намыливала жесткую губку, согревая гель для душа. Пьянящая волна удовлетворения прошлась по коже, когда прикоснулась к его спине. Широкой спине. Наслаждалась, до боли прикусывала губы, пробегаясь пальцами по плечам. Где-то глубоко внутри поднималось возбуждение. Мне нравилось мыть его, ухаживать за ним, смотреть на него, когда его горящий взгляд буквально впечатывает в стену.

Прикасалась с затаенным трепетом. Действительно изучала — ладонями, кончиками пальцев, губами. Не мешал, почти не шевелился. Лишь наблюдал за мной, ожидая, когда подберусь к его торчащей штуковине, а я хитрила и находила все новые и новые участки, которые срочно нужно было намылить.

Он не выдержал первым. Рванул меня на себя, прижимая крепко, без возможности вырваться. Сминал губы, завоевывал, клеймил, но я не велась. Ловко схватив шампунь, выдавила немного себе на ладонь и впилась пальцами в его волосы. Отвечала на поцелуи, поглощая его нескромные стоны. Ему нравилось это — видела, как жмурился от удовольствия, как приоткрывал рот, забывая о том, чем мы тут, собственно, занимаемся. Ему нравилось. И мне нравилось. Нравилось смотреть на него, ловя затуманенный взгляд. Нравилось чувствовать власть. Нравилось целовать. Мне безумно, до колики в пальцах нравился он. Весь. Целиком и полностью.

— И что же это мы задумали? — пытался заглянуть за мою спину, но я стоически держала оборону, прикрывая собой глубокую миску.

— Сейчас узнаешь. — Чтобы сбить его с толку, быстро чмокнула колючий подбородок. — Иди в гостиную и садись на пол.

— На пол?

— На пол. И да, сними футболку. В ближайший час она тебе не понадобится.

Обнимал за талию, стискивая. Взгляд горел предвкушением. Сергей хотел поиграть, но это могло подождать до вечера. Главное, чтобы согласился.

— Не понадобится? Бестия, в моей голове сейчас произойдет взрыв. Ты просто не представляешь, какие там проскакивают картинки…

— Обязательно расскажешь, а теперь иди и готовься.

Обернувшись, еще раз размешала зеленую субстанцию. Выглядела она, конечно, непрезентабельно — темно-зеленый цвет походил на что-то, рядом стоящее в одном списке с детской неожиданностью, но чего не сделаешь ради того, чтобы удивить одного конкретного индивида. Очень надеялась, что моя задумка ему понравится.

Нет, ничего вредного для здоровья я не приготовила. Собственно говоря, внутрь эту жижу принимать нельзя, а снаружи она человеку не повредит. Наоборот, сделает чуточку интереснее. Порошок хны, крепкий чай, две столовые ложки сахара и сок лимона — весь нехитрый состав будущей татуировки. Главное, не испачкаться в ненужных местах, а иначе придется две недели ходить разукрашенными, как далматинцы.

Взяв миску и набор кисточек, прошла в гостиную. Сергей сидел на полу, облокотившись на диван, и щелкал пультом каналы на телевизоре. Увидев меня, с сомнением оглядел содержимое моих рук.

— На обед это не похоже, — выдал, забирая миску из моих рук.

— А это и не обед. Это мой сюрприз. Разрешишь нарисовать на твоем плече татуировку?

*****

Мою кропотливую работу Сергей оценил по достоинству. Он мягко улыбался, оглядывая крупные линии, и пытался сдержать смех. Не получалось.

— Хватит смеяться надо мной! — возмутилась, стукая кулаком по плечу. — Между прочим, я старалась!

— Я вижу. — Поджимал губы, но выражение лица полностью сдавало все его эмоции с потрохами. — Очень красивый рисунок. Мне нравится. — Обернувшись, вдруг крепко обнял, заводя мои руки мне же за спину. — Только понять не могу, что это.

— Ах ты! Ну, я сейчас тебе! — пыталась укусить, вырваться, но кто я против этой заразы? Так, мушка. А он заливался хохотом, смеялся, уворачиваясь.

— Согласись, я тебе нарисовал очень красивую птичку.

И действительно, после того, как я закончила мучиться, Сергей решил, что мне тоже не повредит «такая красота». Ради искусства даже пришлось снять домашнюю рубашку и лифчик. Он рисовал самой тонкой кисточкой. От усердия нередко прикусывал губу или высовывал язык. Сначала это были какие-то закорючки и палочки, но вскоре все это соединилось в невероятной красоты птицу. Правда, в какую именно птицу, я так и не поняла. То ли колибри, то ли сова. Спрашивать постеснялась. А зря!

Этот наглец ничего не стеснялся! Я так старалась! Так старалась, изображая грифа ломаными линиями. Чтобы выглядело по-мужски строго, а он даже не понял!

— Ага, не забывая лапать мою грудь!

— Да она просто немножко мешала…

— Ну, все! Ты сам напросился!

Еще долго гонялась за ним по квартире. Вроде бы и места немного, но этот птиц умудрялся утекать даже тогда, когда загоняла его в угол. Дрались подушками в спальне. Я выигрывала! Точно выигрывала, пока он вдруг не решил, что можно пользоваться грязными методами. Скакала на кровати, уже собираясь прыгнуть на него да проорать боевой клич, когда на меня совершенно беззастенчиво накинули одеяло. Запеленав как ляльку, сидел на кровати и улыбался. Щекотал мои бедные ребра, юрко просунув руку внутрь своеобразного конверта.