Бестиальная, религиозная и рациональная личность - [36]
О. Ранк рассматривал религиозность как одну из форм защиты от родовой травмы, при которой человек в иллюзорной форме возвращается во внутриутробное состояние [154]. Человек испытывает блаженство в материнской утробе. Он защищен, все его потребности удовлетворены. Рождение травмирует ребенка, становится источником тревоги, которая сублимируется и символизируется. Травма рождения фиксирует ребенка на гениталиях матери и вызывает стремление вернуться во внутриутробное состояние. Обсессивный невротик возвращается в него с помощью «всемогущества мысли». Он достигает этого косвенным, индивидуальным путем, погружаясь в философские рассуждения о смерти и бессмертии, «о потустороннем» и о вечном наказании. «Так он проецирует жизнь до рождения на жизнь после смерти. Эту проекцию человечество совершало на протяжении тысячелетий, она проявлялась в религиозных суевериях, увенчавшихся доктриной бессмертия, влияние которой сохраняется и сегодня в массовом интересе ко всему сверхъестественному и в оккультизме с его миром духов» [154, с. 96].
Экспериментальные исследования религиозной личности показали ее позитивные и негативные стороны.
С одной стороны, у нее высокий уровень способности совладания со стрессом и эмоционального интеллекта.
Н. Таракесвар, Л. С. Вандерверкер и др. (N. Tarakeswar, L. S. Vanderwerker and ets.) исследовали методиками Rcope и McGill QOL взаимосвязь религиозного копинга и качества жизни у 170 больных раком на последних стадиях заболевания. Было обнаружено, что качество жизни (физическое и психическое самочувствие, экзистенциальное бытие, наличие социальной поддержки) связано в большей степени с положительными копинг-религиозными стратегиями (например, я чувствую любовь Бога или Бог простил мои грехи), чем с отрицательными копинг-религиозными стратегиями (например, Бог оставил меня или Бог наказывает меня за грехи) [250].
К. И. Паргамент (К. I. Pargament) утверждает, что при стрессе и кризисе снижается способность к контролю и уровень самооценки, не удовлетворяется потребность в смысле. Религиозность позволяет, случившийся с человеком стресс, встроить, в картину мира и тем самым придать ему смысл: Бог преподал урок, наказал, проверяет силу веры и т. д. Таким образом, мысленно восстанавливается справедливость и регулируются эмоции. При этом усиливается интерпретативный контроль – положительные изменения рассматриваются как результат молитвы, исповеди, причастия, посещения церкви. В результате найденного смысла и усиления контроля повышается самооценка [246].
У христианской личности повышен уровень эмоционального интеллекта – способности воспринимать, понимать и управлять эмоциями. Е. Паек (Е. Раек) исследовала с помощью самоотчетов у 148 христиан взаимосвязь уровня религиозной ориентации и эмоционального интеллекта. Была выявлена их позитивная корреляция [245].
С другой стороны, у религиозной личности снижен рациональный интеллект, повышен уровень авторитаризма, реакционности и консерватизма.
М. Аргайл на основе анализа семи исследовательских работ обнаружил, что чем выше религиозность, тем ниже интеллект и образованность. В 39 исследованиях, проведенных с 1927 по 2002 годы была установлена обратная зависимость между религиозностью и образованностью [258].
Т. Адорно отмечал, что для верующих, придерживающихся внешней обрядовой стороны, характерно: «…стремление рассматривать религию как средство, а не самоцель, то есть одобрять и принимать ради ее ценности для достижения целей, которые нельзя достигнуть другими средствами, а не ради ее объективной истины. Этой точке зрения соответствует общая тенденция к подчинению и отказу от собственного мнения, что очень характерно для ментальности сторонников фашистских движений. Они принимают и разделяют идеологию не потому, что понимают или верят в ее истинность, но из-за возможности ее непосредственного применения или же вследствие произвольных решений» [1, с. 253]. Как показало исследование 2000 человек с помощью шкалы F (фашизма) именно у этой части верующих повышен уровень авторитаризма: «другими словами говоря, такие черты как конвенционализм, подчиненность, агрессия, склонность к протекции, манипуляции и т. п., как правило, идут рука об руку» [1, с. 272].
Г. Айзенк исследовал религиозность как одну из личностных позиций в социальной и политической жизни, наряду с расизмом, социализмом, либерализмом, пацифизмом, дозволенностью, реакционностью. Религиозную личность Айзенк на основе факторного анализа охарактеризовал как мягкую и консервативную. Женщины более религиозны, чем мужчины [3].
Авторская модель религиозного типа личности
Религиозный тип личности — предрасположенность «Я» к ценностной ориентации на веру в сверхъестественный мир, к мистическим мышлению и чувствам, сакральному поведению.
Представителем религиозного типа является религионист – человек, верящий и почитающий сверхъестественный мир и связывающий с ним чувства, мысли и поступки.
Сверхъестественное (трансцендентное) и священное (сакральное) являются двумя критериями религии и религиозности. Так, Дж. Гринберг говорит:
Добро пожаловать в эпоху новых технологий – эпоху, когда мы используем наши смартфоны минимум по 3 часа в день. Мы зациклены на наших электронных письмах, лайках в Instagram и Facebook, обожаем сериалы и с нетерпением ждём выхода нового видеоролика на YouTube. Дети, родившиеся в эпоху интернета, проводят столько времени перед экранами, что общение с живыми людьми вызывает существенные трудности. В своей революционной книге психолог Адам Алтер объясняет, почему многие из сегодняшних приложений так неотразимы и как снизить их влияние на нашу жизнь.
«О чём вы думаете?» — спрашивает Фейсбук. Сборник авторских миниатюр для размышлений, бесед и доброго расположения духа, в который вошли посты из соцсети.
За прошедшие с этого момента 150—200 лет человек получил неизмеримо больше знаний о свойствах природы и создал существенно больше технологий, чем за все предыдущие тысячелетия. Вполне закономерно, что в результате этого наш мир оказался сегодня на пороге новых, грандиозных и во многом неожиданных метаисторических перемен. Эти перемены связаны с зарождающейся сегодня научной биотехнологической революцией, с созданием новой биомедицины.
Книга посвящена одной из актуальнейших тем современной социальной и политической реальности – психологии успешного лидерства разного уровня. Книга не имеет аналогов в отечественной литературе и позволяет заполнить пробел, касающийся знаний российского читателя о психологии управления коллективами. Описаны современные представления о типах лидерства, методы управления организациями, условия принятия удачных решений, ситуации социального партнерства, достижение доверия между партнерами, эффективные стили лидерства, в частности, у женщин.
Новую работу Филипа Тетлока, известного психолога, специалиста в области психологии политики, созданную в соавторстве с известным научным журналистом Дэном Гарднером, уже называют «самой важной книгой о принятии решений со времен „Думай медленно — решай быстро“ Даниэля Канемана». На огромном, остро актуальном материале современной геополитики авторы изучают вопрос достоверности самых разных прогнозов — от политических до бытовых — и предлагают практичную и эффективную систему мышления, которая позволит воспитать в себе умение делать прогнозы, которые сбываются. Правильно расставлять приоритеты, разбивать сложные проблемы на ряд мелких и вполне разрешимых, поиск баланса между взглядом снаружи и изнутри проблемы — вот лишь несколько лайфхаков, которые помогут вам правильно предсказывать будущее!
О навязчивых состояниях современный человек знает не понаслышке. Как часто мы буквально не можем остановиться, лихорадочно проверяя сообщения в смартфоне, пытаясь пройти уровень в видеоигре или покупая вещи, хотя их уже некуда девать. Но где грань между нормой и патологией, и главное, когда целеустремленность и одержимость — путь к творчеству и успеху, а когда — бесплодная и опасная трата усилий и времени? В книге автор рассказывает об истории изучения вопроса, о том, чем навязчивое поведение отличается от зависимости и как работает «компульсивный мозг».