Бесстыдница - [108]
— А я обязана сниматься в них?
— Честно говоря, если бы могли обойтись вообще без них, я был бы только рад, — ответил Кляйнзингер.
— Я тоже не возражаю, — сказала Мерри.
— Прекрасно! Тогда попробуем еще раз, уже без этих накладок.
— Я пойду сниму их, — сказала Мерри.
Она вернулась в гримерную, содрала муляжи, соскоблила с сосков остатки клея и надела бюстгальтер, блузку и брюки.
Недавнее секундное замешательство показалось ей уже нелепым. Она вовсе не стеснялась обнажать грудь перед Кляйнзингером, однако испытывала неловкость, не будучи уверена, что вправе предложить это сама. Не предложить — значило выставить себя перед всеми допотопной ханжой. Осмелившись же на столь решительный шаг, Мерри опасалась, что прослывет развязной бесстыдницей. Помогла же ей решиться реплика Гарднера, который сказал перед съемкой, что, волнуясь, Мерри будет лучше смотреться на экране. Что ж, обнажив грудь, она, возможно, и впрямь будет выглядеть лучше, во всяком случае — искренне. Впрочем, пора уже выбросить эти мысли из головы, решила Мерри.
Она вернулась в машину и сыграла сцену еще раз. Судя по всему, она приняла правильное решение, потому что по окончании седьмого дубля Кляйнзингер выкрикнул:
— Стоп! Снято! Замечательно!
Подобные комментарии слетали с его уст крайне редко.
— Если вы не возражаете, мы продолжим, не сходя с места, — предложил он. — Давайте теперь снимать через заднее стекло.
Минут пятнадцать, пока переставляли камеру и готовили свет, Мерри сидела в халатике. Место на заднем сиденье тем временем заняла ее дублерша — оператор направлял на нее камеру, выбирая лучшее расстояние и ракурс через видоискатель. Внешне Алиса Бисли совершенно не походила на Мерри — единственное сходство заключалось в оттенке кожи и цвете волос. Рассеянно наблюдая за Алисой, сидевшей в одном бикини, Мерри пришла к выводу, что бюст Алисы попышнее, чем у нее. Впрочем, имеет ли это значение?
Для женщин, конечно, имеет. Мужчинам же, по мнению Мерри, должна нравиться любая грудь, вне зависимости от размеров. Женщины же более привередливы. Собственные груди, например, казались Мерри недостаточно развитыми и слишком близко поставленными. Большую часть времени, во всяком случае за неделю до месячных, они увеличивались и тогда казались Мерри вполне сносными. Даже привлекательными. Но все-таки чересчур близко поставленными. Вот у Мелиссы груди такие четко очерченные, припомнила Мерри, друг от друга отделены плоской ложбинкой, а у Алисы груди хотя и полные, но без лифчика, должно быть, отвисают…
— Все хорошо, — послышался голос Кляйнзингера. — Мерри, прошу вас.
Она заняла свое место на заднем сиденье.
— Всех остальных прошу отойти за линию, — сказал Кляйнзингер.
Очень тактично с его стороны, подумала Мерри. Теперь ей не придется думать о том, что кто-то будет таращиться на ее голые груди. Кляйнзингер же не в счет. Как врач, например. Нет, он слишком тактичен и куда более заботится о ее чувствах, чем любые врачи. Скорее он как ее отец, такой же…
— Камера готова? — крикнул Кляйнзингер, прерывая ее бессвязные мысли.
— Сцена 175. Дубль первый, — возвестил помощник.
— Начали!
Мерри, опираясь коленями о сиденье, приподнялась, чтобы сыщик ее увидел, потом пригнулась и снова выпрямилась. Какая ерунда! Она припомнила вечеринку, когда они все фотографировались голышом, и невольно улыбнулась. Ведь теперь повторялось почти то же самое, только уже на профессиональном уровне. Как на приеме у врача. Нет, не то. Ведь она это делала ради Искусства. Ради Кляйнзингера и ради Искусства. Она игриво улыбнулась сыщику и нырнула за спинку сиденья.
— Стоп! Снято! Большое спасибо, — сказал Кляйнзингер.
Накинув на плечи халатик, Мерри поспешила в гримерную. На площадке приступали к съемкам крупного плана лица Гарднера, наблюдавшего за выходкой Мерри в зеркальце заднего вида. Мерри пока была не нужна.
Странное дело — ей понравилось сниматься обнаженной. Мерри даже стало немного не по себе, настолько ей это понравилось.
В дверь ее гримерной постучали.
— Мисс Хаусман? — окликнул женский голос.
— Да, — отозвалась она.
— Это Джослин Стронг. Можно мне войти?
Мерри открыла дверь.
— Да, пожалуйста, — пригласила она.
— Что вы думаете, насколько удалась съемка? — спросила Джослин.
— Не знаю. Увидим на просмотре. Все ведь зависит от монтажа, верно? — любезно сказала Мерри.
— Да, наверное. Но что вы испытывали во время съемки?
— Пожалуй, я немного волновалась.
— Вы сняли накладные груди. Могу я спросить — почему?
— Они мне мешали и еще — они слишком бросались в глаза. Хотя была, пожалуй, и еще одна причина. Связанная с моим волнением. Без них я ощущала себя естественнее, ближе к своему персонажу.
— Некоторые наши читатели наверняка не одобрят ваш поступок и то, что сделал мистер Кляйнзингер. Я имею в виду вариант фильма — для Европы.
Джослин сидела на софе, стоявшей вдоль стены крохотной гримерной. Мерри, сидевшая перед трюмо, на мгновение задумалась, потом ответила:
— Вы же слышали, что сказал мистер Кляйнзингер. Вы можете согласиться с одним из его утверждений и раскритировать другое.
— А что думает об этом ваш отец?
— О чем? О том, что я играю в кино, или о том, что я снялась в такой сцене?
Фантазия в сексе это фейерверк эмоций. Но фантазия в любви — это океан мыслей и чувств, мимолётной нежности и крылатой страсти, а в нашей книге — очень своеобразная и остроумная философия жизни для наслаждений.
«Детские шалости» — одновременно брутальный и шокирующий триллер и мрачный реалистический взгляд на проблему бытового насилия и мужской психопатии. Это роман о современном мужчине и о том, какие ужасные вещи могут сотворить друг с другом члены одной семьи, когда разрушается их устоявшийся маленький мирок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Муж считает ее «холодной» в постели и фригидной, но об интимных вещах говорить у них в семье не принято. К разводу он относится резко отрицательно, потому что к выбору супруги он подходил рационально. Брак по расчету — не редкость среди богатых мужчин. Жена для них — лишь набор функций. В один «прекрасный» день в дом является личный поверенный мужа и без всяких церемоний доводит до ее сведения, что ей предстоит консультироваться у специалиста по «страстям», которого нанял супруг для того, чтобы раскрепостить надоевшую жену, которая перестала устраивать его в постели, и вообще давно его не возбуждает.
Подобно удару молнии вспыхивает любовь между Леной Трофимовой и блестящим молодым фотохудожником Игорем Болотовым. Они встретились в Венеции и казалось, над их головами вечно будет сиять голубое небо… Но юная Лена попадает в умело раскинутые сети коварной соперницы…Годы разлуки для каждого из героев полны серьезных испытаний. Лена и Игорь изменились, но не изменилось, а лишь окрепло их чувство друг к другу. Всепоглощающая, всепобеждающая страсть наконец объединяет их, и уже никто и ничто не в силах этому помешать.Венеция… Сказочный город! Мекка всех влюбленных.
Любовь… Это светлое чувство порой таит тревоги и мучения. Но если чувство рождается между мужчиной и женщиной разного цвета кожи, то к мукам любви добавляются непонимание и неприязнь окружающих.* * *«…А ведь он ее любит. Ему хочется быть с нею. Возможно, как раз эта неискушенность и привлекает его в ней? Или то, может быть, что в ней — и белой, и не белой — ему видится образ некоего примирения? Или все дело в том, что она похожа на белую, но жить, как и он, вынуждена в Черном поясе?.. Он пытался представить себе, с какими понятиями подходит к жизни, к отношениям между людьми различных рас Глэдис… Бедная маленькая Глэдис.
Сонал Гроу, молодая девушка, которая переезжает со своей матерью Сарой из Файрфилда в Дейтон, где мать девушки получает новую работу. В новой школе она знакомится с разными людьми. Подругой для неё становится не в меру романтичная Эми. Она помогает ей узнать непростой мир старшей школы Дейтона. Сонал влюбляется в местную знаменитость — Криса Вилсона. Он, в свою очередь, предаёт и ранит сердце Сонал. Поймёт ли Сонал сердце Криса? Что он захочет изменить в их отношениях? Что будет делать Сонал? Как ей в этом поможет её сосед — Джон Эрман.
Роман современной английской писательницы Рози Томас рассказывает о сравнительно коротком периоде в жизни нескольких супружеских пар маленького городка неподалеку от Лондона.Размеренный и спокойный уклад жизни нескольких семей, связанных, казалось, искренними и прочными отношениями, неожиданно рушится. Причиной, вызвавшей все эти непредсказуемые перемены, явилась красивая светская молодая женщина Нина Корт. Нина выросла в этом городке, но потом уехала в Лондон, вышла замуж.Ничто не предвещало трагедии, но вдруг внезапная смерть мужа заставила Нину изменить свою жизнь…Нина Корт — молодая красивая вдова — после смерти мужа возвращается из Лондона в свой родной город, в котором не была много лет.Приезд Нины, которая как редкостная экзотическая птица приковывает к себе внимание многих мужчин, невольно повлиял на всех членов небольшого круга ее друзей.Бурная связь Нины и Гордона Рэнсома обнажила подводные течения еще недавно казавшихся такими счастливыми браков, взорвала видимое благополучие супружеских отношений.