Бессонные ночи - [2]

Вместо предполагаемой последней перед перерывом песни оркестр исполнил еще одну, с медленной чарующей мелодией. Виктория боялась взглянуть на незнакомца. Понимая, что ведет себя как последняя трусиха, она все же не смела поднять взгляд выше его ремня.

С другой стороны, она устала от недостатка внимания. Вспомнив о своей обиде, она решила прямо посмотреть в глаза опасности. Откинув назад голову, она поднесла стакан к губам и посмотрела поверх него в лицо незнакомцу.

Подернутые дымкой темные глаза ждали ее взгляда, их бархатные зрачки рассказали ей о том, что ее наблюдение за ним не прошло незамеченным.

Она зачарованно смотрела, как мужчина отошел от стойки бара и направился прямо к ней, не отводя пристального взгляда от ее лица. Виктория была не в силах пошевелиться, несмотря на то что разум подсказывал ей бежать. Только когда он подошел к ней, она поняла, что все это время сидела не дыша, и теперь с трудом смогла перевести дыхание. Она не нашла в себе сил отказаться, когда он твердой рукой обнял ее за талию и повел на танцплощадку. Он тесно прижал ее к себе, и она почувствовала, как запылали места соприкосновения их тел, как вспыхнуло ее лицо, коснувшись его подбородка.

Теснота на тускло освещенной танцплощадке усиливала возникшую между ними чувственную близость. Все ее тело изнывало от удовольствия. Наконец он откинул назад голову и взглянул на нее. И она прочла в его глазах, что он все понимает. Понимает!

Когда он придвинулся ближе и его губы коснулись ее обнаженной шеи, она едва подавила вскрик. Внезапная слабость охватила ее живот, спустилась ниже, превратившись во влажную боль. Его губы нашептывали какие-то нежные слова, руки гладили волосы, плечи, слегка касались груди.

Она обнимала его за шею и не могла, не хотела остановить его, а он, просунув пальцы в задние карманы ее джинсов, притянул ее к себе так, что она ощутила его возбуждение. В толпе танцующих никто не замечал, что их движения имели мало общего с танцем.

Наконец он, казалось, полностью потерял над собой контроль и с силой прижал ее к себе. Она отпрянула, пытаясь освободиться. Он не отпускал, одной рукой прижимая ее к себе, другой лаская ее волосы. Он, конечно, видел, как она закусила губу, чтобы не закричать. Закрыв глаза, Виктория дождалась конца танца.

Оркестранты объявили перерыв. Кто-то в давке упал, и Виктория воспользовалась тем, что ее партнер оказался вовлеченным в скандал, чтобы незаметно ускользнуть. Схватив со стола сумочку, она побежала к стоянке. В этот момент она ненавидела себя. Что с ней происходит? Никогда в жизни она не позволяла себе ничего подобного. Временами на нее действительно находили странные фантазии, но в реальной жизни она всегда вела себя как настоящая леди.

Тут она споткнулась, уронила сумочку, и ее содержимое рассыпалось по мостовой. Проклиная себя за неуклюжесть, она опустилась на корточки и начала в темноте искать упавшие вещи. Когда она протянула руку, чтобы схватить блеснувшие в свете луны ключи, мужская нога наступила на них. Нога в ботинке из черной замши. Виктория почувствовала одновременно облегчение и отчаяние.

— Значит, вы не хотите поехать куда-нибудь со мной, чтобы поговорить? — Его голос звучал плавно и тягуче, как сироп, а сам он опустился на мостовую рядом с ней. Она больше не чувствовала страха, но сердце гулко колотилось в груди.

— П-поговорить… о чем? — заикаясь, произнесла она.

— О том, что сегодня произошло. Его удлиненное лицо, состоявшее, казалось, только из углов и прямых линий, находилось буквально в нескольких дюймах от ее лица, оно отличалось какой-то жестокой привлекательностью.

Может, чтобы подчеркнуть значение своих слов, он кончиками пальцев провел по ее щеке. И хотя при этом он ни на дюйм не приблизился к ней, расстояние между ними, казалось, улетучилось.

— Прекратите! — потребовала она, вскакивая на ноги. Незнакомец тоже поднялся, схватив ее за тонкое запястье. Она посмотрела ему в глаза, борясь со вновь вспыхнувшим в ней желанием. — Пожалуйста, — прошептала она.

Он перевернул ее ладонь и опустил в нее ключи. Потом сжал ее пальцы в кулак и поднес к своим губам. Хриплым от возбуждения голосом он произнес, глядя на нее из-под тяжелых век:

— Я пробуду в Сент-Луисе всего неделю. Каждый вечер я буду здесь, в «Десперадо», ждать, пока вы, наберетесь храбрости. — Он отпустил ее руку, повернулся и пошел к бару.

Одно короткое мгновение его фигура была четко видна в дверном проеме, затем он скрылся внутри, а она долго еще не могла прийти в себя, стоя у машины с ключами в руках. Наконец она успокоилась настолько, что смогла открыть дверцу. Добравшись до дому, она еще несколько минут просидела, положив голову на скрещенные на руле руки. Затем вошла в дом и сразу же направилась в спальню. Бросив сумочку и ключи на кровать, она села на банкетку перед туалетным столиком и пустилась в горькие размышления.

Что на нее нашло? Человек, которому она позволила такие вольности во время танца, был совершенно ей незнаком, а она полностью потеряла контроль над собой. Больше того, она поощряла эти вольности.

Что он должен был подумать о ней? А ведь ее жених Пол был совсем рядом, в своем кабинете. Что, если бы его важная встреча вдруг закончилась и он открыл дверь? Это уже не безобидные фантазии, все было наяву. Такого сильного чувства она никогда раньше не испытывала. Никто еще не заставлял ее так загораться. Ей казалось, что и незнакомец чувствовал то же самое, но поскольку сама она потеряла ощущение реальности, то не могла быть в этом уверена до конца. Она встала и пошла принять душ, чтобы смыть с себя его запах, который преследовал ее. Но от этого ей стало даже хуже, поскольку те места, которых она касалась мылом, как бы вспоминали прикосновения его тела. Происшедшее между ними одновременно и возбудило, и удовлетворило ее — такого она никогда не испытывала. Тщательно вытершись полотенцем, девушка нырнула в постель, но уснуть ей не удалось.