Бессмертный Принц - [17]

— Его имя, — пояснила Онга. — Я назвала его Кава-ром.

— Хорошее имя, — кивнул Крон. — Теперь я знаю, кого мне разыскивать. Ну, будьте счастливы!..

Кочевники уходили в лес. Шли они быстро, словно не шли, а скользили меж деревьев. Как стая волков, возвращающаяся с удачной охоты.

К полудню миновали они крепость Сорот. Крон немного задержался, чтобы рассмотреть ее. Хорошая крепость, надежная. Высокие стены близко подступают к обрывистому берегу реки, вплавь не подберешься. Как и у всех инксийских крепостей, стены ее образовывали пятиугольник и на каждом углу высилась сторожевая башня. Гарнизон у крепости, должно быть, небольшой — сотен пять или семь. На такую бы крепость навалиться всей Степью, следа бы от инксийского гнезда не осталось. Но где же она сейчас, Степь? Йорка говорит, что Оке повел ее на Хотор. Многие ли оттуда вернутся? И с победой ли?..

Через три дня лес поредел. Могучие вершины Сиуз-ских гор уже маячили над верхушками деревьев. Кочевники повеселели, чувствуя приближение к дому. Скоро уже дойдут они до стоянки, где находятся их кони, сядут верхом, въедут в Вечный Город. Повеселели кочевники и расслабились. Не ждали уже более ниоткуда беды. И как раз напоролись на дозор инксийский.

Это были уже не праздные охотники, тешившие свою черную душу убийством безоружных людей. Это были закованные в латы рыцари. Они давно заметили приближение беспечных кочевников, затаились, улучили подходящий момент, бесшумно переправились через реку и ударили в тыл.

Первой заметила опасность та молодая рыжеволосая девушка, что смеялась в поселке над хорохорившимся охотником. Она шла последней и то ли случайно обернулась, то ли услышала что. Увидев скачущих рыцарей, она громко закричала и сорвала с плеча лук. Меткостью своей кочевницы хорошо известны. И длинные стрелы их наводят страх на многих инксов. Вот и еще одна стрела вонзилась в прорезь шлема скачущего рыцаря — рассматривай на здоровье. Рыцарь откинулся назад и слетел с коня. Но отскочить кочевница не успела. Подлетел второй всадник, взмахнул мечом, и женщина рухнула на землю, обливаясь кровью.

Кочевники успели отреагировать. В инксов полетели стрелы и копья. Около двух десятков их валялись на земле. Но остальные настигли кочевников, ударили, пронеслись сквозь них, словно ураган, сеющий смерть, развернулись и снова ударили.

Крон выхватил из-за спины свой новый меч, уловил кожей знакомые покалывания и напряг мышцы руки. «Песня смерти» зазвучала вовсю. И для него, и для Йорки, которая не уступала Крону и словно рысь бешеная вгрызлась в строй рыцарей. Трижды прекращала «песня» свое звучание и трижды вновь начиналась. Но потом стихла окончательно. Видно, и Смерть устала петь для кочевников. И тогда началось самое трудное.

Инксов было очень много, раза в два больше, чем кочевников. Все они были на лошадях, в рыцарских латах, бело-красные плащи флагами развевались за их плечами, длинные острые копья разили метко и беспощадно. К тому же на их стороне была внезапность. Но на стороне кочевников были Бессмертные. И там, где прошли Йорка с Кроном, остальным воинам делать было нечего.

Инксы же и не подозревали о том, что среди пробиравшихся вдоль речного берега есть Бессмертные. И когда Крон с Йоркой подобно разящим молниям пронеслись меж них, рыцари растерялись. А к тому времени, когда окончательно смолкла для Бессмертных «песня смерти», больше сотни инксов распростились со своей поганой жизнью. Да и остальные кочевники не сидели сложа руки.

Тяжел был бой. Кочевникам удалось прижать инксов к приречным камням, загнать их меж валунов, где не так-то свободно орудовать длинным копьем. А сами кочевники чувствовали себя здесь уверенно. Вот Пилар, взобравшийся на один из валунов, всей силой своей ткнул копьем вниз, пронзил блестящие латы рыцаря, оттолкнулся от камня и, используя копье как шест, перемахнул на другой валун. А там уже выхватил меч, пал на колени и от плеча рубанул внизу кого-то, пронзительно закричавшего от боли. И та кочевница, что в руку была ранена в прошлой схватке, хоть и одной рукой, а бьет инксов! Змеей скользит ее гибкое стройное тело меж вражеских копий, уворачивается от ударов, и жалит, жалит не переставая. И смертельно жалит — в руке у кочевницы какой-то дивный нож, кривое лезвие, больше похожее на серп хлебопашцев. Но серп этот иной урожай собирает, легко проникая меж щелей рыцарских кольчуг, мгновенно обагряя их кровью. А вот и Лард, разгоряченный битвой, не видящий ничего вокруг, боевым топором (и откуда только взял?!) с размаху разделил инксийского рыцаря от шлема и до плеч, обернулся ко второму и широким взмахом снес ему голову, но третий инке уже потянулся к Ларду своим острым копьем, и достал бы, если б не Йорка — одним сильным ударом снесла Бессмертная вражескую руку, сжимавшую копье. А после, вооружившись двумя мечами, влезла в самую гущу драки и рубила налево и направо. Одна, без поддержки. Верно, оно и лучше, когда один, а вокруг лишь враги. Нет опаски, что своего зацепишь. А уж что до своей жизни, так тут как судьба распорядится. Крон же с еще тремя кочевниками зашел к врагам со стороны реки и оттуда многих достал своим длинным мечом. Никто не мог подступиться к нему. Сам Крон рост имел немалый, руки, естественно, тоже длинные. А прибавить к этому и длину меча, так чуть ли не вровень с копьем получится! Так что рыцари, опрометчиво решившие прорываться к реке, сразу от намерений своих отказались, замолчали и улеглись отдохнуть, обильно окрашивая мелкую воду кровью своей.