Бессмертный город - [52]

— Ты не должен волноваться, Марк, — сказал Джекс. — Ничего не было. И, между прочим, сейчас уже все кончено.

Марк снова задумчиво кивнул и подвинулся на кровати.

— Присядь, Джексон. — Он похлопал по матрасу рядом с собой. Джекс молча подошел и сел. Марк внимательно посмотрел на пасынка.

— Эта… девушка… которую ты привел на вечеринку вечером. Она не часть твоего мира, Джекс. Она никогда не будет частью твоего мира, и ты это знаешь. Ты знаешь, что если что-нибудь случится с нею, все что угодно, ты не сможешь сделать для нее ничего.

— Я знаю законы, — сказал Джекс.

— И существуют весьма серьезные основания для этих законов, — сказал Марк.

— Это не… — он сделал паузу, подбирая слова, — предубеждение, Джексон. Это гарантия. Закон оберегает институт Защиты.

Марк поднялся и медленно подошел к окну. Он посмотрел на мерцающий город, черные пальмы в ночи. Джекс сидел на кровати, глядя на него. Опека. Обязательство. Слова казались пустыми, уместными только для вечеринок и пресс-ланчей с папарацци, и все это было каким-то лживым спектаклем, разыгрываемым в Городе Бессмертия, по сравнению с тем, что он чувствовал, находясь рядом с Мэдди. Но теперь это в прошлом. Он попытался выбросить эти мысли из головы. Он был просто расстроен, вот и все. Это пройдет.

— Как хранитель, Джекс, ты несешь ответственность за своих Подопечных. Если ты позволишь себе утратить концентрацию из-за беспокойства о… других, то подвергнешь опасности твоих Подопечных. — Он снова повернулся лицом к Джексу.

— Если подопечные пострадают из-за невнимательности хранителя, ты понимаешь, какой ущерб это нанесет? Что случиться с доверием, которым мы обладаем как ангелы? Что произойдет с верой людей в саму систему? — он надвигался на Джекса, который неподвижно сидел на кровати. Он думал о том, что бы чувствовал, если бы Мэдди оказалась в опасности, и что бы тогда сделал. Если быть честным с самим собой, он знал, что все, что Марк сказал, было правдой.

— Разве ты не понимаешь? Что-то подобное тому, что ты натворил сегодня вечером, может разрушить все. Все, что все это время создавали архангелы, мы с твоей матерью, и даже твой отец, — он был уже в нескольких сантиметрах от Джекса, возвышаясь над ним, — за что он сражался и за что умер. Может быть тебе напомнить, почему он сражался с повстанцами? Он отдал свою бессмертную жизнь, чтобы доброе дело архангелов, доброе дело ангелов смогло продолжиться на земле.

Джекс молча кивнул.

— Случилось еще одно происшествие на Аллее Ангелов, — сказал Марк, сузив глаза и глядя на приемного сына.

— Кто?

— Райан Темплтон. Я хотел, чтобы ты услышал это от меня. Он был убит. Если это попадет в СМИ, они раздуют исчезновения ангелов до немыслимых размеров. Также ходит глупый слух, что ангелов убивают в порядке их звезд. Мы уверены, что это — просто совпадение. Но следующая звезда — твоя.

— Что? — по телу Джексона пробежала дрожь. Он почувствовал то, с чем был не слишком хорошо знаком: страх.

— Если это всплывет… учитывая пристальное внимание к твоей персоне, нам как никогда важно быть начеку. Много лет завистливые враги ангелов искали такую возможность. С избранием Тэда Линдена будет только хуже. Ты… то есть… это слишком важно, чтобы в данных обстоятельствах демонстрировать страх. Мы заложим твою звезду на том тротуаре назло всем, кто пытается запугать ангелов.

— Но только ангел может убить ангела. — Джекс тут же вспомнил слова Сиерры на вечеринке той ночью: «Жду не дождусь твоей звезды». Могла ли зависть Сиерры и Стивена быть настолько большой, чтобы подвигнуть их на… это? Ее взгляд был мрачным и немигающим. Но достаточно ли мрачным для убийства?

— Джекс, все сложнее, чем ты можешь себе представить, — сказал Марк. Архангел оценивающе посмотрел на приемного сына.

— Я знаю, что это может показаться несправедливым, но это часть того самопожертвования, которое требуется от нас, — сказал он. Марк медленно сел рядом с Джексом и тяжело вздохнул. — На этой неделе ты вступаешь в Обязанности, Джексон. Я хочу, чтобы ты думал об обязанностях хранителя. Думай о том, как будешь держать жизнь Подопечного в своих руках. Думай об этом. Это твоя обязанность быть уверенным, что они приходят домой к своим семьям каждую ночь. Что их дети могут иметь родителей. Что их родители могут иметь детей. Что их братья и сестры могут иметь братьев или сестер.

Марк положил твердую руку на плечо Джекса.

— Речь больше не о тебе, Джексон. Речь о Подопечных, которым мы служим. Речь о долге, к которому все мы призваны как ангелы и как хранители, и я не позволю тебе выставлять это на посмешище. Я не позволю тебе выставлять на посмешище твой долг, Джексон.

Джекс в раздражении вскочил.

— Тебе не нужно читать мне лекции о моих обязанностях, Марк. — Через мгновение Марк оказался перед Джексом, отшвырнув его назад через всю комнату.

— Правда? Тогда объясни, пожалуйста, почему я вижу фотографии того, как мой приемный сын ошивается с такими отбросами, как эта девка? Какая-то смертная девка? — Джекс поднялся, оперевшись о стену. Голос Марка был свиреп и раскатывался эхом по комнате.

— О чем ты думал, Джекс? О чем ты думал? — извергал он гневные упреки. — Думаешь, что все это было совпадением, Джекс? Твое продвижение в СМИ, успех, слава? Думаешь, мы просто будем стоять в стороне и позволим тебе пустить все это насмарку? Что мы отдадим тебе это все, ничего не получив взамен? Что ты не станешь ярким символом нашей стойкости перед лицом наших врагов, которые набирают силы день от дня? Ты так думаешь? — стены дрожали от его разъяренного голоса. Джексон и его отчим стояли в каких-то сантиметрах друг от друга, лицом к лицу. Никто из них не моргал. Спустя несколько секунд яростно вздымающаяся грудь Марка утихомирилась. Он начал успокаиваться. Джекс отвернулся, взвешивая слова Маркса. Он знал, что это была правда.