Бесшабашный - [31]

Мягкий воздух ласкал кожу, и боль в плече затихала сама собой — в такт мелкой волне, нежно колышущей прибрежные камыши.

Он почти свалился с изнуренного гнедого. Лиса и Клара уже бежали к нему, и только Вилл стоял на берегу, не сводя с острова глаз. Кажется, он не ранен, но когда он обернулся, во взгляде его сверкнул огонь, а на нефритовой зелени лица Джекоб приметил лишь последние крапинки человеческой кожи.

— Ну вот и прибыли. Доволен? — Под ивами стоял Валиант, обирая с рукавов ворсинки единорога.

— Кто снял с тебя цепь? — Джекоб попытался схватить наглеца, но тот с нечеловеческой ловкостью увернулся.

— Женские сердца, по счастью, куда сострадательней, чем булыжник, что бухает у тебя в груди, — пробурчал он, а Клара смущенно потупила глаза. — А в чем дело? Что ты так разволновался? Мы квиты! Правда, единороги растоптали мою шляпу. — И карлик с возмущенным видом провел рукой по непокрытым седым кудряшкам. — По крайней мере этот ущерб ты обязан мне возместить!

— Квиты? А на спину мою взглянуть не желаешь? — Джекоб пощупал свое плечо. Никакой раны, никакой боли, как будто он вообще с Портнягой не сражался. — Ладно, уматывай, — бросил он карлику. — Пока я тебя не пристрелил.

— Ах вот как? — Валиант метнул язвительный взгляд в сторону острова, уже почти утонувшего в полумраке. — Нисколько не сомневаюсь: твое имя, милейший, украсит могильную плиту гораздо раньше моего, — изрек он, после чего обратился к Кларе: — А вам лучше бы последовать за мной. Уж поверьте, это все добром не кончится. Вы когда-нибудь слыхали про Белоснежку, которая припеваючи жила с нашими братьями-гномами, пока, себе на горе, не связалась с дальним предком императрицы? И была так с ним несчастлива, что в конце концов сбежала. И с кем? С карликом!

— В самом деле? — Похоже, Клара даже не слушала толком, что он ей плетет. Она стояла у кромки воды, не сводя глаз с рассыпанных по озеру лилий, и, казалось, забыла все на свете, даже Вилла, стоявшего всего в нескольких шагах от нее. Между ивами кивали головками колокольчики, темно-синие, как само вечернее небо, и когда она сорвала один, раздался нежный, пленительный звон. И сразу все страхи и печали сошли с Клариного лица, будто их и не было. Валиант издал притворный стон возмущения.

— Фу-ты ну-ты, тоже мне фокусы фей! — фыркнул он. — Думаю, мне лучше откланяться.

— Постой! — окликнул его Джекоб. — Тут всегда лодка была у берега. Где она?

Но он и оглянуться не успел, а карлика уже и след простыл. Вилл, не отрываясь, созерцал свое отражение в воде. Джекоб бросил в это темное зеркало камень, но отражение распалось лишь на миг и тут же всплыло снова, подернутое рябью волн и оттого еще более жуткое.

— Еще бы чуть-чуть, и я бы убил тебя там, в ущелье. — Голос Вилла настолько огрубел, что уже почти не отличался от гортанного говора гоилов. — Посмотри на меня! На какое бы чудо ты тут ни надеялся, для меня все равно уже поздно. Признай это наконец.

Клара смотрела на них молча. Колдовство фей словно цветочной пыльцой окутало ее всю мягким матовым ореолом. Но Вилл, похоже, даже этого не замечал. Где же Вилл, Джекоб? Где ты его оставил? В шелесте листвы Джекобу почудился голос мамы.

Вилл отшатнулся, словно испугавшись снова его ударить.

— Отпусти меня к ним.

За деревьями садилось солнце. Его последние лучи играли в волнах озера расплавленным золотом, а водяные лилии уже раскрывали свои бутоны, готовясь нежной белизной лепестков встретить темноту ночи.

Джекоб отвел Вилла от воды.

— Жди меня здесь, на берегу, — приказал он. — Стой тут и не двигайся с места. Обещаю тебе: я скоро вернусь.

Лиса прижалась к его ногам. Шерсть дыбом, угрюмый взгляд неотрывно смотрит на остров.

— Чего ты ждешь, Лиса? — окликнул Джекоб. — Ищи лодку.

КРАСНАЯ ФЕЯ

Лодку Лиса нашла. И на сей раз даже не попросила Джекоба взять ее с собой. Но когда он садился, она вдруг впилась зубами ему в руку — больно, до крови.

— Это тебе на память, чтоб меня не забыл, — рыкнула она, но в глазах ее он опять увидел все тот же страх потерять его навсегда.

Три года назад, когда она нашла его тут, в лесу, полумертвого, феи ее прогнали, и она чуть не утонула, попробовав добраться до острова вплавь. Но все равно ждала целый год, покуда он там, на острове, позабыл все на свете, и ее тоже. И вот теперь она опять осталась на берегу, почти черная в сумерках подступающей ночи. Клара тоже стояла под ивами, и даже Вилл на сей раз смотрел ему вслед.

Для меня уже поздно. Волны, плескавшие о борт лодчонки, казалось, повторяют за Виллом эти слова. Но кому еще по силам снять заклятие Темной Феи, как не ее сестре? Джекоб тронул медальон у себя на груди. Цветочный лепесток, в нем хранившийся, был сорван в тот самый день, когда он ее покинул. Лепесток делал его для феи невидимым, как бы лишал его тела, которое она так полюбила. Обычный лепесток. Она сама подсказала Джекобу, как от нее спрятаться. Тем, кого любят, феи выдают все свои тайны. Во сне. Надо только уметь спрашивать.

По счастью, лепесток скрывал его и от остальных фей тоже. Пряча лодку в прибрежных камышах, он уже успел заметить четырех. Они стояли по пояс в воде, распустив по волнам свои длинные волосы, словно сети, сотканные темнотой ночи. Но Миранды среди них не было. Одна пристально посмотрела в его сторону, и Джекоб возблагодарил судьбу за то, что пышный цветочный ковер делает его поступь почти столь же бесшумной, как у Лисы. Ведь он своими глазами видел, как они превращают мужчин в трын-траву или в рыб. Цветы под ногами были той же темно-небесной синевы, что и колокольчики, которые срывала Клара, и даже медальон не спасал от воспоминаний, которые пробуждал в нем их вкрадчивый аромат.