Бесприютное сердце - [16]

Никого не найдется, кто празднику нашему не был бы рад!

Все смеются кругом, и никто не поморщится, бьюсь об заклад!

Ты говоришь, смеются?

Говоришь, смеется народ?

Он смеется как в зоопарке,

бедный ты мой идиот!

Музыка, музыка, звонче лети в небосвод!

Кажется, горы - и те затанцуют вот-вот!

(Здравствуй, старая Долла! Аполси, привет! Я потерял уже счет...

Здравствуй, Кати, моя королева! Поклон вам, отец мой, утешитель

больных и сирот!)

Слышишь, как банджо звенит, как гитара поет!

Каждый, кто хочет, тот с нами танцует и с нами идет!

(Крепко держи меня, крошка!) Не зная забот и невзгод,

кружатся капские клубы, как водоворот!

Легко же тебя обмануть,

легко же взять в оборот!

Разве не каждый день

попадаешь ты в переплет?

И разве не мучишься ты

день и ночь напролет,

дожидаясь глотка сивухи,

да и то от чужих щедрот!

Где другое такое найдешь утешенье от всех огорчений и зол?

Видишь белых, что трутся вокруг? Это пялятся трутни на пчел!

Это мы, это мы, стая доблестных тигров, наш натиск могуч и тяжел!

Вы скорее похожи на стадо,

чем на стаю, несчастный Абдол.

Бедные нервы мои

ты до предела довел,

но меня восхищает, что ты

столь несравненный осел!

Город поет - это праздник пришел! Это праздник пришел!

Это прекрасно почти как кино и футбол!

Целый народ веселится, и город расцвел!

Целый народ, говоришь?

Трое заспанных пьяниц,

которым от жизни нужны

только бутылка и танец,

а как только бутылка пуста,

тут же идут за добавкой

и ползают, хвост поджав,

вместе с последней шавкой!

Слышите, слышите, это звучат лю-лю-лю, люлюлю, люлюлютни!

(Привет господам... спасибо, мадам... Будьте здоровы... Привет,

греховодники, старые плутни!)

Слышишь ли, слышишь ли, это гитара вблизи забренчала!

Это парни из нашего клуба идут! Это только начало!..

В золотом и зеленом!.. Как пена могучего вала!..

Ты снова прав, Абдол,

не спорю с тобой нимало:

это грязная пена бурлит,

это накипь Шестого Квартала!

Ветром осенним золотую листву по земле разметало

кружится, вертится, пляшет, поет и хохочет разлив карнавала!

Это парни из нашего клуба! (Что за грудь, моя крошка,

скорее свой шарфик откинь!

Что за грудь, что за ягодка!) Радость, на город нахлынь!

Ладошки сдвинь

и скажи аминь...

Действительно праздник

для подобных разинь!

Что ты сможешь поделать,

если белый баас,

увидев тебя, овчарке

лениво прикажет: "Фас!"

Слышишь ли, слышишь ли, как скрипки запели сейчас!

Руки раскинь и кружись - это хохот, веселье, экстаз!

Тирири-тирири! Тирири-тирири-тирири!

Три клуба из верхнего города и из нижнего три!

Где пляске начало и где ей конец - посмотри, разбери!

Пляска в гору ползет, как огромный питон-скалолаз!

Руки раскинь и кружись - это хохот, веселье, экстаз!

А когда под утро роса

заморозит весь твой экстаз,

на карачках ты приползешь

в свою конуру как раз!

Мандолины и банджо, гитары и скрипки грохочут сейчас!

Туруру-туруру! Слышишь, где-то вступил контрабас!

Наша песня сверкает под солнцем, как яркий алмаз!

Песня рвется из глоток, из легких и брызжет из глаз!

И костюмы и зонтики блещут кругом, все цвета напоказ!

Покуда совет городской

не посмотрит косо на вас

и не скажет: "Кончай базар...

Расходитесь... Это приказ..."

Тарара-тарара! Это хохот, веселье, простор!

Клубы топчут Капстад, этот старый истертый ковер!

Вдоль по улицам города с тряпкой и щеткой прошел полотер!

Наш город сегодня свободен, открыт и широк!

Смотри, как я прыгаю - словно легчайший пушок!

А вечером полицейские

скрутят тебя, дружок,

и на ночлег в каталажку

сунут, словно мешок.

Мы - стая доблестных тигров, и это совсем не пустое бахвальство!

Это мы, это мы, и на нас благосклонно сегодня глядит

городское начальство!

Хотя ты и полный дурак,

но на твое зубоскальство

начальник, пожалуй, посмотрит

как на форменное нахальство!

Слушай-ка, брат, я не слышу тебя. Не ропщи ты и к нам поспеши.

Зонтик и шляпу возьми - для танца они хороши.

Ты такой же цветной, как и я, так танцуй же, танцуй от души

и в зародыше эту печаль задуши, задуши, задуши!

Там-бамбарам! Там-бам-бам! Гоп, гоп, гоп!

Руки раскинь и на месте кружись, веселись до упаду, взахлеб!

Ну что ж, я открою зонтик!

Я хмурить не буду лоб!

Я такой же, как ты, Абдол,

подкидыш канав и трущоб!

"SAY IT WITH FLOWERS"

"Пять шиллингов, баас, всего лишь пять

за эти розы! Сколько аромата!.."

Мне показалось, что дороговато.

"О, что вы, сэр! А впрочем, наплевать,

берите их как есть, за три и шесть.

Хотя и жалко... Но, баас, взгляните:

на них сверкают золотые нити,

и капелек росы не перечесть!"

На лепестки ложится отсвет алый,

они, казалось, украшали сад

всего минуту или две назад.

Я поднял взор - и розовые скалы

вдали увидел, розовый простор

и алых чаек над горой Столовой.

Зачем же наш корабль кренится снова

и потопить его готов раздор?

За что такая мука нам, за что же?

"Цветы твоей жене, сестре - да нет,

твоей любимой матери букет.

Кто человеку ближе и дороже?"

Он очень черный, маленького роста,

но без него Капстад непредставим,

как без горы, что высится над ним,

без бухты и без черного зюйд-оста.

Мы завели беседу о другом.

И сердце, что от суеты устало,

болеть за разговором перестало.