— У меня все еще есть козырь или два в руке! — кричал он. — Том Сайлер в аду с петлей вокруг шеи, Дик Хансен на том конце света! Девчонка несовершеннолетняя и находится под моей опекой, и она выйдет замуж за того, кого я укажу. Ты не можешь доказать то, что говоришь о Сайлере. Мое слово — закон в открытом море, и ты не можешь велеть мне отчитываться за что-либо, что я делаю на борту своего собственного судна. Что касается Дика Хансена — моя племянница благополучно будет замужем за Джо Хармером задолго до того, как молодой дурак вернется из своего плавания. Иди скажи ей, если тебе так хочется. Скажи, что он жив!
— Это я и собираюсь сделать, — сказал Джонас Хопкинс, поднимаясь. — И должен был сделать раньше, если бы не хотел сначала выложить факты перед вами.
— Много же будет толку! — завопил Старки как сумасшедший. Капитан походил на дикого зверя в безвыходном положении, бросая нам всем вызов. Из-под насупленных бровей его глаза ужасно пылали, пальцы были изогнуты как когти. Старки схватил кубок со стола и взмахнул им.
— Да, иди, скажи ей! Она выйдет замуж за Хармера, или я убью ее. Хитри и плети интриги, ты, свинья, но никто не может помешать мне, и ни один живущий не спасет ее от замужества с Хармером!
Вот тост, вы, трусливые пресмыкающиеся! Я выпью за Тома Сайлера, спящего в холодном белом море с петлей на предательской шее! За моего помощника, сплясавшего на рее!..
Это было сумасшествие; я отпрянул от этого торжествующего безумца, и даже с лица Джона Гоуэра пропала улыбка.
— За Тома Сайлера!
Ветер ответил на рев. Дождь со снегом безумными пальцами барабанил по окну, будто сама черная ночь искала вход. Я отступил поближе к огню за спиной капитана Старки, и все же неземной холод прокрался ко мне — будто ветер иного мира дул на меня через внезапно открытую дверь.
— За Тома Сайлера!..
Рука капитана Старки с кубком поднялась, его взгляд, следуя движению, упал на окно, отделявшее нас от внешней тьмы. Он застыл, его глаза полезли из орбит. Кубок, позабытый, выпал из его руки, и с единственным предсмертным воплем он рухнул поперек стола — мертвый!
Что убило его? Говорили, что слишком много выпивки и огонь в его злом мозге. И все же — Джонас Хопкинс повернулся к лестнице, а взгляд Джона Гоуэра остановился на лице Старки. Только я смотрел в окно и видел, что спекло мозги капитану и погасило его жизнь так же легко, как ведьма задувает свечу. Это зрелище часто посещает меня по сей день и будет посещать до дня моей смерти.
Окно обледенело на морозе, и свечи призрачно мерцали напротив него; на мгновение я ясно увидел: призрачный туманный образ, который походил на отражение фигуры человека в беспокойной воде. И лицо было лицом Тома Сайлера, и на шее была призрачная петля!
